Как искорка удачи

– Ты был в тоннеле, – с удивлением сказала я. Он кивнул. – Ты спас меня. Вытащил из трясины.

Снова кивок. Он вытер оставшиеся слезы с моего лица.

– Как ты это сделал? – прошептала я. Я прижалась к его щеке и моргнула.

– Я связал себя с тобой. Мой разум, мою душу, мое тело. Всего себя.

В его чертах проглядывало изумление, словно он и сам не верил в то, что сделал.

– Почему? – робко спросила я, скользнув пальцем по его губам.

– Только так я мог удержать тебя. – Он смущенно улыбнулся. – Прости, если я переутомил тебя этим. Боюсь, все сильно затянулось.

Я опустила голову ему на грудь, ожидая, когда наши сердцебиения успокоятся.

– Именно это мы делаем вместо того, чтобы целоваться, – пояснил он. – Мы раскрываем наши чувства, страхи и воспоминания. Раскрываем все свое «я» тому, кого любим. Соединяем наши души. Вообще-то мне следовало спросить у тебя разрешения, но я не знал иного способа вернуть тебя.

Вернуть? Откуда? Там, в тоннеле, находился еще кто-то. Что с ним стало? Это значило куда больше, чем простой поцелуй. Как кому-то вообще пришло в голову сравнивать это? Конечно, поцелуем ты тоже показываешь свои чувства, но не столько. Не так много. Эльфы на самом деле ничего не знали о поцелуях. В принципе сложно открываться кому-то полностью, показывать ему, какой ты на самом деле. Со всеми ошибками и неправильно принятыми решениями. Почему он сделал это именно здесь и сейчас? Когда мы сидели на коленях в грязи, меня знобило, а я плакала ледяными шариками, видя галлюцинации с призрачными тоннелями. Но все прошло. Это была иллюзия. У меня даже руки грязными не были, но я по-прежнему ощущала остатки страха, смертельного страха. Я зарылась лицом в изгиб шеи Кассиана.

– Тебе лучше? – Он погладил меня по спине, и я крепче прижалась к нему.

– У меня никогда раньше не было панических атак, – призналась я дрожащим голосом. Должно быть, это очень было на то похоже. Я просто не понимала, откуда они взялись. Почему здесь и сейчас? Мой разум путался, будто его кто-то припудрил.

– Я хотел, чтобы ты знала, что я к тебе чувствую. Никогда не забывай об этом. Не важно, что ждет нас впереди, – сказал Кассиан хриплым голосом. Он глубоко вдохнул и провел рукой по своему лицу.

Интенсивность, с которой на меня нахлынули мои чувства к нему, напугала меня. Как будто кто-то вытащил на поверхность запертый ящик. Меня шокировало, с какой неистовостью я захотела, чтобы он был моим. Я зарылась руками в его волосы и покрыла поцелуями его лицо.

– Я бы хотела тоже показать тебе свои чувства, – прошептала я, проводя губами по шее, пока его не охватила дрожь. Его губы обжигали мою кожу.

– Ты для меня и так как открытая книга.

Он немного отстранил меня от себя. Я неохотно позволила. Он с серьезным видом посмотрел на меня, и я даже на мгновение задумалась, не вернулось ли к нему зрение.

– Мы можем сделать это еще раз? – поинтересовалась я, потому что хотела рассмотреть все его воспоминания. Каждое из них. Туман, заволакивающий мое зрение, рассеялся. По моему телу начал расползаться холод, который сильно отличался от обычной прохлады: казалось, будто кто-то вливает ледяную воду в мои вены. Я сунула руки под его рубашку.

Он схватил их и положил себе на грудь.

– Мы можем делать это так часто, как ты захочешь, – выдохнул он и поцеловал меня с такой страстью, что у меня перехватило дыхание.

В голове снова замелькали картинки. Я чувствовала его гнев, когда он застал нас с отцом в Друид Глене, где мы впервые открыли печать Вангуун. Видела его страх, когда в тот момент объявился Дэмиан де Винтер. Он заставил меня прочувствовать свое счастье, когда Дом желаний вернул ему зрение. Он не скрыл и своей ярости, когда я вытащила его из Дома против его воли, а тьма повергла его в глубочайшее отчаяние. Но во время каждого воспоминания я ощущала его сильнейшую любовь. Даже когда он поцеловал меня в Аваллахе на прощание, когда сказал о том, что женится на Опал. Его разрывало от необходимости выбирать. А после я почувствовала бесконечное облегчение, когда он решил отправиться в изгнание вместе со мной. Тогда он действительно верил, что мы сможем наконец-то быть вместе, пока в какой-то момент не осознал, что не может защитить меня в человеческом мире, и всякая надежда угасла в нем. После этого воспоминания он, тяжело дыша, отстранился от меня, и я погладила его по лицу.

Он поцеловал меня в кончик носа.

– Мне нужно отвести тебя в тепло. Иначе ты у меня замерзнешь.

Я не хотела отпускать его, но мне пришлось, потому что нам нужно было сесть на оставленных Периклом лошадей. Я хотела остаться здесь. Чтобы он обнимал меня и согревал своим теплом. Но он был прав. Солнце уже скрылось за горными вершинами, а нам предстоял долгий путь. Возможно, если мы будем двигаться медленно и не станем догонять остальных, у нас будет еще время побыть наедине. Знал ли он о том, что у меня случится этот приступ? Поэтому остался здесь со мной? Но почему… Я нахмурилась. Я забыла что-то важное.