Как избавиться от наследства

— Значит, ты это обо мне подумала? — холодно процедил Деймон.

— А что я должна была еще подумать, получив записку «Меня не жди»?

Демон ревности, пробудившийся в моей душе, поднял голову.

— Нам надо поговорить. Только не здесь. Иди за мной. — Темный развернулся и пошел прочь.

Его излишне прямая спина, тон, вымораживающий до мозга костей, взгляд, метавший молнии, — все это говорило, что чернокнижник на грани. Его макушка мелькала над головами гостей, когда он быстро шел в направлении к выходу, но, когда я выскочила из шумного зала в коридор, чернокнижника там уже не было. Едва я сделала несколько шагов, как дверь за моей спиной резко закрылась, а в спину уперлось что-то острое.

— Ну вот ты и осталась одна, дорогуша.

Я почувствовала укол и что ткань платья слегка намокла.

— Дернешься, и я всажу кинжал меж ребер так, что он доберется до самого сердца. Ты меня поняла, дрянь?

Ада, только не паниковать. Кто бы это ни был. Не паниковать.

— Что вам от меня нужно? — Я постаралась, чтобы мой голос звучал ровно и уверенно.

— А ты не догадываешься?

— Точно не смерти. Иначе я бы была уже мертва.

— Не преувеличивай свою значимость. — В голосе той, что стояла за моей спиной, послышались нервные нотки.

— Я не преувеличиваю, просто констатирую факт. Если бы ты хотела меня убить, то сделала бы это. Но поскольку я все еще жива — ты здесь, чтобы что-то потребовать. Что ж, излагай.

— Деймон мой. Запомни это раз и навсегда! — Сталь сильнее врезалась в мое тело…

И тут произошло странное. Меня словно прошила шаровая молния, а та, что обещала пронзить меня кинжалом, впечаталась в стену и, закатив глаза, выронила кинжал. Сталь зазвенела о паркет. Я не стала рефлексировать на тему «Что бы это могло быть», а наклонилась и, подняв оружие, подошла к той, которая напала на меня. Красавица. Даже сейчас. С разбитой губой, в порванном платье и с растрепанными белокурыми волосами. Нет, не наемная убийца.

Я приставила кинжал к ее горлу. На шее тут же осталась кровавая полоса. Деликатно ждать, пока дама придет в чувство, не стала. Ударила наотмашь по щеке.

Голова дернулась, отточенная сталь порезала кожу. Останется шрам. Пусть. На моей спине тоже. Значит, мы квиты — у обеих будет на теле напоминание об этой встрече.

Она распахнула глаза в тот миг, когда я второй раз замахнулась. Но ладонь уже сорвалась в полет. На этот раз ее голова не мотнулась. Видимо, красотка сумела подготовиться.

— Тварь, — словно выплюнула она.

— Кэр, — представилась я. — Не могу сказать, что приятно познакомиться… Итак, продолжим нашу беседу, госпожа Тварь. Что именно тебе от меня нужно?

Белокурая расхохоталась. Истерично, гортанно.

— Так ты даже не поняла, кто я? — отсмеявшись, спросила она.

— Поняла. Ты труп. Причем в ближайшем будущем.

Есть люди, которые понимают только тогда, когда говорят на их языке. И, судя по всему, та, что была передо мной, из их числа.

— Сейчас я надавлю чуть сильнее. — Я демонстративно нажала на клинок. — А потом еще. И сталь прорежет сначала слой мышц, потом — сонную артерию. Потом еще глубже… И вот уже окажется вскрытой гортань и пищевод…

Я говорила, лихорадочно вспоминая курс анатомии и стараясь, чтобы в моем голосе звучало как можно больше безумия. И блондинка прониклась. Ее зрачки расширились, а в глазах заплескался испуг.

— Ты не светлая. Ты сумасшедшая ведьма, — выдохнула она.

Что ж, белочка могла бы в этот момент мной гордиться.

— Одно другому не мешает. Я могу быть светлой сумасшедшей ведьмой, которая не любит, когда ей угрожают…

— Кэр, не убивай Айлин, — раздался голос за моей спиной.

Деймон.

— Мой возлюбленный супруг! Какая милая забота о любовнице. — Мои слова сочились ядом, зато рука не дрогнула.

— Дейми! — заорала блондинка и попыталась дернуться, но отточенная сталь отлично охлаждает пыл, поэтому она замерла. — Спаси меня от этой сумасшедшей! Спаси меня и нашего ребенка!

ГЛАВА 11

Я медленно повернула голову. В коридоре стоял Деймон, бледный как смерть. И тут я ощутила, как из меня уходят силы. Голова закружилась, руки ослабли. Клинок дрогнул и выпал из разжавшейся ладони. Да и я сама тоже упала. Последнее, что помню, — это удар головы о паркет и холод. Холод, который обнимал меня и шептал: останься.

В себя я пришла глубокой ночью, когда в окно застенчиво заглядывали звезды. В незнакомой комнате, на кровати — большой, но без балдахина. В камине тлела саламандра, боязливо спрятавшись в самый дальний угол, а на подоконнике сидела Эйта и чавкала окороком. Рядом с ней стояла пузатая бутыль и кружка.

— О, наконец-то очнулась! — обрадовалась она. — Ты столько пропустила! Столько пропустила!

— Что именно? — едва нашла в себе силы спросить.

Белка лучилась энтузиазмом, как только что обогащенный уран бета-частицами. Радости ее я не разделяла, зато дико хотелось пить.

— Все. И то, как его темнейшество повысил голос. Впервые за двадцать лет повысил! Причем не только на своих слуг, но и на Райоса, что для владыки может быть чревато… И то, как твой красавчик рявкнул в ответ на владыку, к слову, впервые на моей памяти…