Как избежать замужества (Коварство без любви)

Процессия медленно тронулась в путь и через несколько минут достигла бревенчатого домика, расположенного слева от отеля, если стоять к последнему лицом. Дверь оказалась открытой, и Павла Сергеевича беспрепятственно доставили в собственное жилище. Оно представляло собой маленькую комнату и кухоньку, большую часть которой занимала печь, обогревавшая сразу оба помещения, поскольку ее задняя стенка была одновременно стеной комнаты.

С Павла Сергеевича стащили телогрейку и сапоги и уложили его на кушетку, повернув голову так, чтобы раны ничто не касалось.

- А рану надо бы промыть и перевязать, - озабоченно сказал Генрих, глядя на окровавленный квадратик бинта.

Я обвела глазами комнату, увидела на шкафу автомобильную аптечку и кивком показала на нее Марку. Тот достал аптечку и вытащил из нее перевязочный пакет и перекись водорода.

- Ну как, сами справитесь? - поинтересовался Лева. - Тогда я пошел.

Никто не стал его удерживать. На пороге он обернулся и пообещал:

- Утром зайду. Если очнется, не позволяйте ему вставать. А я пока поработаю за истопника.

- Поразительное благородство, - заметила я, когда за ним закрылась дверь. - Надеюсь, мы не взлетим на воздух. Впрочем, в ближайшие несколько дней нам это не грозит, поскольку мы будем жить у Павла Сергеевича, а здесь нет парового отопления.

- Почему это мы будем жить у Павла Сергеевича? - встрепенулся Прошка.

- Потому что мы не можем оставить его без присмотра, пока он полностью не поправится, - терпеливо объяснил ему Марк, отвлекшись от промывания раны. Может быть, только наше вмешательство спасло его от смерти и убийца ждет возможности довести дело до конца.

- Но здесь даже спать негде!

- На полу выспишься.

- На полу! Когда в двух шагах отсюда меня ждет роскошный люкс с шестиспальной кроватью!

- Ну, раз такое дело, конечно, отправляйся туда, - сказала я едко. - Мы не можем лишить тебя свидания с постелькой. Только на твоем месте я побежала бы до роскошного люкса на максимально возможной скорости и забаррикадировала дверь, как Георгий. Глядишь, убийца окажется не столь проворен и тебе удастся пережить сегодняшнюю ночь.

Прошкина тяга к удобствам мигом ослабела.

- Нет уж! Я вас не брошу. Только вот, Леша, не мог бы ты сходить на кухню, принести чего-нибудь покушать? Раз уж нам придется сидеть здесь безвылазно, надо бы запастись продуктами.

- Вот сам и запасайся, - буркнул Леша, не оценивший оказанного доверия.

- Интересно, - задумчиво произнес Генрих, помогавший Марку бинтовать голову истопника. - Произойдет ли когда-нибудь событие, которое заставит Прошку забыть о еде? Помню, однажды мы довольно бурно отметили день рождения соседа по общежитию. Просыпаюсь я утром: голова трещит, в глазах зеленые пятна плавают, руки дрожат, а что творится с желудком - сказать страшно. Как-то на море во время шторма у меня был приступ морской болезни, так вот он не идет ни в какое сравнение с тем, что творилось со мной в то утро. Виталик, сосед, чувствовал себя не лучше. Отрывает он зеленую рожу от подушки и слабо так стонет: "Генрих, помоги, я умираю. Будь другом, сползай в душ, принеси мне тазик". Тут из Прошкиного угла доносится еще один жалобный стон: "И чего-нибудь покушать, если можно".

- Смейтесь-смейтесь, - надулся Прошка. - Посмотрю я на вас, когда сами оголодаете. Там, между прочим, снова гроза собирается. Еще денька два продержится такая погода, и сюда ни на одном тракторе не доберешься. Еды в холодильнике надолго не хватит. Вот через недельку поглядим, как вы запоете.

- Не дрейфь, - успокоила его я. - Здесь на одном алкоголе можно до зимы продержаться. Бары в номерах набиты под завязку. Меня гораздо больше занимает вопрос, доживем ли мы до конца этой недели. Положение у нас прямо как в "Десяти негритятах". Дом, отрезанный от всего мира, и неизвестный убийца. Правда, есть одно отличие: сначала нас было не десять, а двенадцать. Но сейчас осталось уже десять с половиной. Павла Сергеевича вывели из строя надолго.

Марк с Генрихом закончили перевязку, и мы набились в тесную кухоньку. Я, Леша и Генрих устроились на узком топчане, а Прошка с Марком - на принесенных из комнаты стульях.

- Ты ошибаешься, Варька, - возразил Генрих, когда мы расселись и поставили на плитку чайник. - Имеется еще одно отличие, куда более обнадеживающее. У Кристи убийца расправляется со всеми поодиночке, потому что жертвы подозревают друг друга и никто никому не доверяет. А здешнему злодею, чтобы добиться той же результативности, придется проявить гениальную изобретательность. Если мы будем держаться вместе, ему нас не одолеть.

- Как знать, - глубокомысленно изрек Прошка. - Нет, ты, конечно, прав, Генрих, если убийца - один из тех, - он махнул рукой в сторону отеля. - Но я бы за это не поручился.

- Интересно, на что ты намекаешь? - спросила я вкрадчиво.

- На твое счастливое избавление от нежеланного брака, естественно.

- И кто же, по-твоему, меня от него избавил?

- Ну, определенно я, конечно, утверждать не могу, но, скорее всего, это был Леша.