Как хочется счастья! (сборник)

Ругаются чуть не каждый день, а все же счастливы! – подумала я, выпроваживая их. Но странное дело, я себя не чувствовала несчастной и обделенной. У меня в комнате уютно горел ночник, на диване спали прелестные дети. Правда, Александр смылся, бросив меня в трудную минуту, но я верила, что он вернется. Не может не вернуться.

Последняя точка в моей статье была поставлена в шесть утра, и в шесть часов пять минут статья уже ушла по электронной почте в редакцию. Я встала из-за стола и подошла к окну. Уже вовсю светало, и небосвод наливался серо-зеленым цветом. Через два часа он станет голубым, но сейчас я себя чувствовала, как на другой планете. Я была счастлива. Надо же, асфальт оказался мокрым, а я даже не заметила, что ночью шел дождь. А может, это, обессилев, вернулась в Москву, сделав круг, вчерашняя гроза?

Влажными купальными женскими шапками листьев внизу зеленели деревья. Я потянулась, вернулась в комнату, поправила одеяла детей. Спать мне сегодня негде. Вовкина кроватка была катастрофически мала. Я тихонько открыла платяной шкаф, достала из него зимнюю куртку, бросила ее на палас перед диваном. Вовкина подушечка была мне мягковата, но я подложила под нее кофту – оказалось в самый раз. Накрылась я банным халатом. Теперь только спать. Спать, спать и спать! По крайней мере до того, как проснутся дети, у меня было еще три часа. Три часа – это очень приличный срок. Четыре урока или две пары… Глаза закрылись сами собой. Я заснула счастливой. А ровно в девять перед моим лицом оказался торт. Замечательный торт с целой горой фруктов, как раз такой, какой я люблю. От его запаха я пришла в себя, огляделась и села на полу. Наверное, Татьяна.

Немножко болели бока, но я быстро встала. Подруга прямо в своем желтом нарядном платье варила на кухне овсяную кашу.

– Танька, как ты вошла?

Она обернулась и пальцем постучала себя по лбу.

– Ключ-то сама же мне оставляла на всякий случай. Иначе как бы я вчера детей сюда приволокла?

– Ах, ну да… – Я налила себе в стакан вчерашней заварки. – А где ты раздобыла эту няньку?

Татьяна на меня с интересом посмотрела.

– Прикольная у тебя свекровь.

Я так и села. Как так?

– Да она тут чуть на уши всю полицию не поставила, когда прискакала, и оказалось, что квартира закрыта, а ни тебя, ни ребенка в ней нет! Хорошо хоть я на стук вышла, когда она в твоей квартире дверь собиралась ломать.

– Надо же, свекровь… – Я все никак не могла прийти в себя. Впервые в жизни увидела Сашкину мать. И мне даже в голову не пришло, что это может быть она. Да и не похожи совсем с Сашкой…

– Ну, в общем, ты понимаешь… – Танька выглядела радостной, но немного смущенной. – Мужчинка вечером подвалил с помолвочным кольцом, прощения просил… Она сама мне предложила пойти в ресторан…

– А если бы она Вовку в это время украла? – посмотрела я на Татьяну.

– Да ты что? Я, что ли, в людях не разбираюсь? Если бы я ее хоть чуть-чуть подозревала, да хоть усыпал бы он меня этими кольцами, я бы никуда не пошла.

– Ой, Татьян! Какая же ты у меня…

Проснулись дети. Отчего-то заплакал Вовка. Я, не договорив, ринулась к нему. За мной, сняв кашу с плиты, пришла Татьяна. Взяла свою дочку, посадила ее к себе на колени. Мы стали крутиться с Вовкой по комнате. Я вытерла ему слезы, мы прыгали и оба хохотали. Глядя на нас, заливисто захохотала и Танькина дочка. За ней Татьяна… В конце концов мы вчетвером свалились на диван и, еще не скоро отхохотавшись, пошли по очереди умываться и завтракать.

В одиннадцать мне позвонил редактор.

– Ну, что же, Анисимова, молодец. Даем под твою статью в завтрашнем номере целый подвал.

Мне захотелось крикнуть «Ура!», но я только сдержанно сказала «стараюсь».

А еще через полчаса раздался следующий телефонный звонок. Мы в это время как раз решали с Татьяной, кому лучше идти с детьми погулять, а кому готовить обед. Это звонила мама. Голос у нее был какой-то странный.

– Ты сейчас в Москве? – спросила она.

Я ведь постоянно ей говорила, что все время бываю в командировках.

– Только что приехала! – Я вся звенела и пела от счастья. – Завтра в газете выйдет мой самый большой материал!

– Даша, дедушка умер, – сказала мама и заплакала.

– Мам, да ты что… – я села на диван. Таня растерянно встала рядом со мной.

– Ты приедешь на похороны? – донеслось из трубки.

У меня в голове закрутилось все разом: и елочная аллея, и подшивки старых газет, и дедушкин письменный стол, и его слова, замечания и шутки… И я увидела их дом, и бабушку, и не могла себе представить, что деда больше нет. И тут же вспомнила, что он меня не выдал и никому-никому не сказал про меня и моего Вовку…

– Мам, я приеду. Только не одна.

– А с кем? – По маминому голосу было слышно, что сейчас ей абсолютно все равно, с кем я приеду.

– Мам, у меня есть сын.

Я поняла, что она не сразу врубилась.

– Сын? А сколько ему?

– Уже полтора.

Она помолчала.

– Даша… ну, ты даешь…

– Мам, мы приедем с ним вместе!

Она сказала одно только слово:

– Конечно.

Я положила телефон в сумку, передала недоумевающего Вовку Татьяне и тут же стала собираться.

– Даш, денег-то у тебя хватит?