Как квакеры спасали Россию

После закрытия квакерской миссии в Бузулуке Рикманы отправились во Владивосток, откуда в октябре 1918 года они на пароходе достигли западного побережья США. Супруги отправились в Вашингтон: Джон и Лидия хотели поведать в столице о том, что происходило в Стране Советов. Англичанин и американка, симпатизировавшие новой власти в России, рассчитывали на то, что в Вашингтоне их хотя бы выслушают. Однако встретили их там с формальной любезностью и с досадой отмахнулись. На всем протяжении их дальнейшего путешествия в Лондон Рикманы горели желанием рассказать буквально всем о том, что на самом деле происходит в советской стране, но всякий раз, когда они пытались показать большевистский эксперимент в положительном свете, им приходилось сталкиваться с предубеждениями и недоверием. Надо сказать, что и позднее в своих рассказах, выступлениях и статьях они продолжали придерживаться все той же просоветской точки зрения. Сразу по возвращении, в 1919 году, Джон Рикман выпустил книжку «An eye-witness from Russia» («Свидетель из России»), а в 1950‐м – «The People of Great Russia» («Народ великой России»).

Еще двумя поклонниками советской власти и всего советского были американки Анна-Луиза Стронг и Джессика Смит. Они не были членами Общества Друзей: квакеры пригласили их в Россию как журналисток, для написания статей, для того, что теперь называется пиаром.

Родившаяся в 1885 году в семье миссионеров Конгрегациональной церкви, Анна-Луиза Стронг уже в юные годы зарекомендовала себя борцом за права рабочих и обличала язвы капитализма. Бойкая на перо, она сначала сочинила несколько религиозных текстов («Психология молитвы», «Библейские мальчики и девочки»), но потом перешла на темы социальной несправедливости. В 1921 году Стронг была в квакерской миссии в Польше, а уже оттуда отправилась в страну, где ее мечты реализовывались на практике, – в Советскую Россию.

Репортажи мисс Стронг из Поволжья написаны очень хорошо, она старательно выполняла свою работу. Ее любовь к новому режиму, восхищение буквально всем, что она видела в Советской России, со временем только возрастали. В своем письме в Америку в декабре 1921 года журналистка пела дифирамбы коммунистам:

Жизнь организуется среди этих руин и опустошения. И делает это сравнительно маленькая группа коммунистов, людей преданных, готовых к самопожертвованию, работающих до последнего дыхания для того, чтобы не только восстановить Россию, но и для того, чтобы реконструировать ее совершенно новыми способами.

Впоследствии А.-Л. Стронг работала в СССР, основала газету The Moscow News, а потом уехала в Китайскую Народную Республику, где восхищалась культурной революцией и хунвейбинами, дружила с Мао. Анна-Луиза Стронг умерла в Китае в 1970 году и была похоронена в Пекине, на кладбище Мучеников революции.

Родившаяся в 1895 году Джессика Смит приехала в Советскую Россию из Америки в феврале 1922-го, где работала на квакеров до января 1923-го. За это время ею было написано множество рассказов и коротких заметок. Она исколесила немало дорог, посещая деревни и хутора, находившиеся в зоне работы Американской группы ОДК. После возвращения в США Джессика Смит стала редактором издания «Советская Россия сегодня» (Soviet Russia Today) – рупора просоветской организации «Друзья Советской России» (Friends of Soviet Russia). В годы Второй мировой войны она основала Национальный совет американо-советской дружбы (National Council of American-Soviet Friendship). Уже после войны Смит неоднократно приезжала в СССР, оставаясь восторженной почитательницей страны Советов. Спустя почти пятьдесят лет она добралась и до Сорочинска: ее визит с удовольствием вспоминал директор Краеведческого музея города Сорочинска А. Т. Синельников, с которым мне довелось встретиться в 1997 году.

Также я читал статью Джессики Смит в советском журнале «Крестьянка», в которой американка с восторгом описывала замечательные успехи Страны Советов, как они ей виделись из далеких Соединенных Штатов.

И Джессика Смит, и Анна-Луиза Стронг какое-то время прожили в СССР, они были оптимистками, смотревшими на окружавшую действительность сквозь розовые очки. Понятно, что они были не одиноки в своих симпатиях большевикам. Читая архивные материалы, я неоднократно сталкивался с тем, что некоторые сотрудники квакерских миссий давали тенденциозную картинку, когда описывали советскую действительность, находя объяснения отдельным недостаткам и особо подчеркивая положительные стороны жизни в стране. Часто позитив виделся по причине прозаической – по незнанию русского языка и доверию по отношению к официальной большевистской пропаганде. Но Смит и Стронг – особые случаи. Анна-Луиза Стронг, например, с удовольствием сообщала: