Как лечиться правильно. Книга-перезагрузка

Теперь про возраст. Когда мне по почте задают медицинские вопросы, часто мне необходимо знать: а сколько лет пациенту, о котором идет речь? Очень многие патологические состояния имеют довольно четко очерченные возрастные «предпочтения». Темпоральный артериит никогда не бывает раньше 50, астроцитома мозга – болезнь молодых, астма особенно агрессивна в молодом и пожилом возрасте. Если болезнь не попадает в стандартные для нее возрастные рамки, надо задуматься: почему?

– Почему у молодой женщины такой остеопороз (разрежение костей), значит, тут какая-то сопутствующая эндокринная патология?

– Почему у мужчины рак толстого кишечника именно в 40 лет, хотя он крайне редко возникает раньше 50? Значит, тут, скорее всего, какая-то врожденная генная мутация, и родственникам такого больного надо обследоваться!

– Почему у молодого человека повторное нарушение мозгового кровообращения? Надо искать состояния, при которых кровь тяготеет к быстрому свертыванию (генетические и приобретенные – волчанка, онкология, избыток гормонов и проч.).

– Почему подросток постоянно болеет отитом и пневмониями? Надо определять врожденный дефицит специфических антител.

– Почему у сильного мужчины в 45 лет серьезная импотенция? Ищи атеросклеротическую бляшку в области раздвоения подвздошной артерии и не забудь проверить сердце: бляшка «одна не ходит»!

Примеры можно приводить бесконечно! Но почувствуйте разницу – использовать возраст как дифференциально-диагностический критерий или отмахнуться от пациента: «Идите уже себе, бабушка, чего вы хотите в таком возрасте?!» А бабушка хочет жить и быть здоровой! И не только: самая возрастная пациентка, которой я дал «добро» на круговую подтяжку лица, была 92 лет от роду!

Здоровый организм успешно сопротивляется

неблагоприятным факторам примерно 15–20 лет,

потом возникают проблемы.

Сам по себе возраст – это не болезнь.

Для врача важен не сам возраст пациента, а то количество лет, которое человек потратил на саморазрушение: курил, пил, неправильно питался, жирел, не лечил гипертонию или диабет… В среднем здоровый организм успешно сопротивляется такому напору неблагоприятных факторов 15–20 лет, потом проявляются серьёзные проблемы. Все эти годы стенки сосудов утолщаются и обрастают бляшками, лёгкие запустевают, покрываясь рубцами и теряя эластичность, мембраны почек забиваются и уже неспособны очищать кровь как раньше, печень – наш мощнейший «биохимический завод» и «энергетическая станция» – теряет «производственные площади», которые отныне занимает жир… У кого-то раньше, у кого-то позже, но все эти процессы начинают проявляться уже в виде явной болезни. И как она потечет, насколько с ней можно будет «договориться» – интегральный вопрос поведения пациента, его настроя и мотивации, адекватности и правильности лечения, а также медицинского сопровождения.

В значительной мере и набор болезней, и сроки жизни предопределены генетически. Относительно продолжительности жизни даже рассчитали процент вклада наследственности, десятилетиями наблюдая за множеством близнецов: до возраста 80–90 лет роль генетики оценивается как 25 %. Далее она резко возрастает с каждым прожитым годом. Другими словами, если человеку повезло с генетикой, он, придерживаясь здорового образа жизни, может рассчитывать прожить долгую жизнь, многое тут зависит от него самого. Но если ему посчастливилось получить от предков достаточно редкий генетический набор, то он может преодолеть 100-летний рубеж, заботясь лишь о том, чтобы не попасть под машину! Однако об этом поговорим в следующей главе.