Как леший домовым служил (СИ)

Чердак встретил своего хозяина странной пустотой. Веретеницы дома не было, вместе с ней отсутствовали и многие предметы обстановки. Исчезли даже занавески из серебристой паутины. Пока Лопоух постепенно осознавал что произошло, перед ним прямо из воздуха материализовалась нелепая фигура.

Домовой Крысонос всегда любил появляться внезапно. Лопоуха он посещал редко, хотя и жил в соседнем подъезде. И если уж этот тип соизволил пожаловать, то не иначе как для того, чтобы первым сообщить какую-нибудь гадость.

— Съехала твоя красавица! Бросила тебя. Но ты, брат, особо не переживай. Все равно вы с ней не ровня… — пропел Крысонос приторно скорбным голосом, а потом уже не скрывая злорадства продолжал — Она давно тут с одним колдуном шашни крутила, пока ты ушами хлопал. Ничего не поделаешь, Веретеница дамочка с претензиями, наш брат для нее второй сорт. А ты даже и домовой то не настоящий…

Крысонос мог бы говорить еще долго, но Лопоух угрожающе двинулся на доброжелателя и тот на всякий случай поспешил скрыться. Оставшись один, Лопоух сел на перевернутое ведро (один из немногих предметов прежней холостяцкой обстановки) и стал думать. Уход Веретеницы и обидные намеки соседа стали последней каплей. Он твердо решил:

«Хватит влачить жизнь домового неудачника!»

Правда, как вырваться из очерченного судьбой круга, Лопоух пока не знал, но с молодых лет он почему-то всегда верил в чудо.

Но шло время, а чудо так и не происходило. Снова тянулись похожие друг на друга дни. Иногда казалось, что он на пороге каких-то важных событий, иногда накатывало глухое отчаяние. И вот однажды на очередной вечеринке в честь полнолунья Лопоух повстречал своего старого приятеля. Последний раз они виделись десять лет назад, когда Лохмач решил покинуть лес. В те годы он носил густую зеленую шевелюру и отличался легким и веселым нравом. Теперь же на лице бывшего лешего застыло самодовольное выражение превосходства. Даже своего старого дружка обнял слишком уж покровительственно, и с первых слов дал понять, что теперь они неровня. Снисходительно выслушав рассказ Лопоуха, Лохмач о себе обмолвился только двумя фразами, что служба у него теперь серьезная и болтать об этом он права не имеет. Правда потом, когда все-таки решили отметить встречу, Лохмач неожиданно быстро захмелел и разговорился. По большому секрету сообщил, что за городом в неком особнячке именуем «Черные дачи» расположилась таинственная организация. Ее хозяева люди, но о потусторонних силах они знают не только по сказкам. Лешие, домовые, черти работают у них секретными агентами. Сам Лохмач состоял при этой организации на должности вербовщика. По его словам и Ветроплюй приезжал тогда в лес по заданию хозяев «Черных дач». В их планы входило создать в городе переизбыток кадров, чтобы в дальнейшем иметь выбор.

— Из сотни вашего брата только один или два подходят. Остальные даже кур ловить не годятся, — жаловался Лохмач в припадке откровенности. Потом, он снова напустил на себя таинственный вид, и Лопоух больше с вопросами не лез. Однако, уже тогда он твердо принял решение — стать секретным агентом.

О специалистах подобного рода Лопоух знал только по фильмам. И хотя его коробило от обилия крови и стрельбы в этих кинолентах, такая жизнь все-таки казалась привлекательней нынешней. Не последнюю роль сыграло и то, что «Черные дачи» находились не в городе, а среди настоящего леса. И уже со следующего утра Лопоух стал готовиться к новой роли. Часами разучивал увиденные в кино приемы рукопашного боя, по вечерам производил в подъезде такие скрипы и шорохи, что жильцы уже собрались вызывать священника для изгнания нечистой силы. Один раз среди бела дня выкрал у солидного гражданина портфель с деньгами и документами. Потом увел у зазевавшейся хозяйки пуделя, посадив вместо него на ошейник дворового кота Филимона. И пуделя и портфель он естественно вернул, но это только еще сильней укрепило за его подъездом дурную славу. Слухи о его художествах быстро дошли до старшего домового. Вызвав подчиненного, тот помахал увесистым кулаком и предупредил:

— Кончай дурить парень!

Прекратив терроризировать жителей подъезда, Лопоух стал искать новые способы привлечь внимание. Но судьба вдруг сделала неожиданный вираж, и вскоре он с головой ушел в совершенно другие заботы.

Началось все с вещего сна. Как все лешие, Лопоух мог безошибочно отличать такие сны от обычных. В ту ночь на улице бушевала гроза. Дождь отчаянно барабанил по крыше, а молнии, казалось, хотели расколоть небо. Во сне Лопоух увидел летящего над крышами древнего бога. Лик его был страшен. На голове вместо волос шевелились огромные огненные змеи, рыжая борода, развеваясь на ветру, яркими вспышками озаряла ночное небо. Остановившись прямо над чердаком, где обитал Лопоух громовержец метнул в землю молнию и грозно пророкотал:

— Доверяю тебе чадо мое!