Как любить животных в мире, который создал человек

Водораздел между борьбой за права животных и этичным отношением к природе не отражает мнения людей об этих темах. Большинство знакомых мне любителей животных желает самого лучшего и отдельным особям, и целым популяциям и видам. Мы любим смотреть видео с кошками и тиграми. Нас возмущает, когда обезьян держат в клетках и вырубают их леса. Мы не хотим ни чтобы косаток показывали в аквапарке SeaWorld, ни чтобы они вымирали. Как минимум в теории нам важно, что происходит с животными – неважно, дикими или одомашненными. В конце концов, этика животных и защита окружающей среды стоят на одном фундаменте: этот мир наполняется красотой и переживаниями не только усилиями людей, и учитывать стоит не только человеческие жизни. Любить отдельное животное – это почти неизменно желать, чтобы вид и дальше существовал на нашей планете. Несмотря на исторический раскол, защитники окружающей среды и борцы за права животных сходятся по большинству вопросов и замахиваются на столь далекоидущие изменения, что междоусобица выглядит контрпродуктивной. Они как две мыши из сказки, которые яростно спорят о том, как поделить кусочек сыра, и не замечают, что его уже стащила крыса.

В этой книге я стремлюсь соединить этичное обращение с животными и охрану окружающей среды. Смысл в том, чтобы люди прекратили причинять животным мучения, которым нет оправдания. Смысл и в том, чтобы смириться с неизбежными страданиями диких животных: они испытывают их так же, как и радость (впрочем, ниже мы познакомимся с людьми, считающими, что когда-нибудь у нас получится улучшить им жизнь так же, как мы уже улучшаем нашу).

Считать животных важными – это не то же самое, что с удовольствием проводить с ними время. Это совпадает часто, но не всегда. Неординарный и эксцентричный Джо Экзотик из Оклахомы, который основал собственный зоопарк и был показан в сериале «Король тигров» на Netflix, явно любит тискать тигрят, но его забота об их благополучии весьма сомнительна. Австралийский философ Питер Сингер посвятил большую часть своей карьеры борьбе с жестоким отношением к животным, но сам, к изумлению многих поклонников, не слишком наслаждался их компанией. Это разница между желанием видеть других животных нашими глазами и попыткой увидеть их глазами самих себя.

Когда Сингер в 1975 году начал движение за освобождение животных, он утверждал, что здесь потребуется больше альтруизма, чем для любого предыдущего освобождения, ведь люди будут бороться не за других людей, а за другие виды. Тем не менее межвидовой барьер – нашу предвзятость в отношении других животных – можно снизить. Определенно, мы не хотим процветать за счет страданий животных – не больше, чем хотим наживаться на потогонном и детском труде.

О справедливом отношении к животным естественным образом должен задуматься любой, кто верит в наши общие истоки, но это происходит не всегда. Возьмем Чарльза Дарвина, который сделал для формирования наших взглядов на животный мир больше, чем кто бы то ни было. Он опроверг представление, что люди полностью отличаются от других видов и превосходят их. Именно поиски общего предка впоследствии привели ученых к исследованию поведения шимпанзе и открытию эмоциональных сходств между нами. Дарвин не выносил жестокости по отношению к животным и, как мировой судья, наказывал нарушителей.