Как ломали замок границы

К тому времени в мире уже много знали о нашей карательной психиатрии, и собирались исключить советских психиатров из международной организации ещё в 1983 году. Но те, чувствуя, что их вот-вот с позором выгонят, ушли сами. А в 1989-м, когда в стране наступили перемены, Судакова обследовали американские психиатры. И хоть на следующий год его освободили, всё же жизнь испортили основательно. Не только пичкали сильными дозами нейролептиков, но и избивали. Пациент похудел, заболел туберкулёзом. Вскоре после освобождения был помещен в туберкулезный диспансер, где и умер в 47 лет.

Добрались и до детей: сына Вадима посадили по сфабрикованному уголовному делу, а младшего, Ярослава, держали в детдоме.

Током по мозгам

Владимир Карфидов работал на заводе в Москве. Его незаконно уволили, что лишь укрепило критический настрой к отечественным порядкам. В 1973-м решил бежать на Запад и поехал в Выборг. Прошел 45 километров по льду канала между Выборгским заливом и озером Сайма в Финляндии. Финские пограничники его арестовали и вернули обратно. Три года провёл в лагере Воркуты.

В 1979 году опять решил бежать на Запад. Ночью вышел из поезда Ленинград — Мурманск на станции Кандалакша и направился в Финляндию. На седьмой день перешёл границу и ещё три дня пробирался в Швецию. В общей сложности оставил позади более 600 км, когда закончились продукты и пришлось перейти на грибы. Вот ими-то он и отравился за несколько километров до шведской границы. Испугался, остановил попутную машину и попросил отвезти в больницу. Но законопослушный таксист отвез беглеца в полицию, определив будущее своего пассажира на многие годы вперёд.

А дальше — как обычно: Институт им. Сербского признал его невменяемым. За открытое высказывание своих взглядов на врачебной комиссии «эксперты» заявили, что будут держать такого пациента в больнице пожизненно. Через несколько лет перевели в Казанскую спецпсихбольницу, заведение с мрачной репутацией. Там Владимир занялся самообразованием, изучил английский язык. А вместе с Андреем Калишиным, попавшим сюда за подрыв военкомата в Куйбышеве, заинтересовались взрывными устройствами, задумав после «излечения» подорвать газопровод. Но злоумышленники недооценили важность конспирации, и в итоге за лечение Карфидова взялись со всей серьёзностью. Его целый год закалывали нейролептиками и лечили электрошоками. Это такой метод, когда через мозг пропускают электрический ток, вызывая судорожный припадок. Считается, что такое лечит.

Впрочем, о лечебном эффекте пусть высказываются специалисты, а вот то, что память после электрошоков страдает до такой степени, что человек превращается в «овощ» — об этом знают не только психиатры. Заведующий Московским областным центром психореаниматологии Александр Нельсон в своей книге «Электросудорожная терапия в психиатрии, наркологии и неврологии» отмечает: «Странными и прискорбными выглядят бездумные попытки в ряде российских психиатрических учреждений проводить ЭСТ „наживую“, без наркоза и релаксации. Особенно удивительно, когда пытаются ещё и объявлять о таком лечении во всеуслышание — в публичных докладах или научных статьях. Достаточно автору „засветиться“ с такой информацией — и ему гарантировано презрение коллег во всем мире и брезгливое исключение из сообщества психиатров».

В общем, Карфидов едва выжил. Но тут началась перестройка, и его судьбой заинтересовались западные правозащитники и психиатры. В результате многочисленных запросов и обращений его освободили — после десяти лет «лечения в заключении». И всё же человеку повезло: живет во Владимире, где его и выпустили из больницы, и даже занимается научными разработками в области техники.

…А газопровод не пострадал. Почему? Тут мнения расходятся. Врачи считают, что лечение дало эффект, а их пациент — что выздоравливать начала страна. Правда, медленно и неуверенно.

Больница смерти

Пётр Петухов жил в Брянске, но мечтал о дальних путешествиях. В 1968 году, накануне призыва в армию, попытался в районе Батуми перейти турецкую границу. Не повезло. На следствии вел себя смело и открыто говорил, что ненавидит советский режим. Вскоре его признали невменяемым и отправили в Сычёвскую спецпсихбольницу. Там усиленно «лечили» галоперидолом, пока он действительно не заболел. Там же и умер от отравления печени в возрасте 27 лет.

Валерий Авдеев после школы работал в Воронеже на авиационном заводе, откуда его и призвали в армию. К режиму относился критически, мечтал об эмиграции и в 1980 году дезертировал. Приехал в Батуми, вплавь добрался до греческого танкера, стоявшего на рейде, и попросил капитана помочь ему выехать из СССР. Вместо этого ему помогли встретиться с пограничниками, а потом и с психиатрами. Его почти десять лет лечили, пока он действительно не заболел и не начал страдать депрессиями. Тогда выпустили, но время от времени снова помещали в палату. В июне 1998-го он оттуда бежал и через несколько дней повесился на кладбище, оставив записку, что не хочет провести всю жизнь в психтюрьме.