Читаем Как мамочка за чудом ходила полностью

Условий не ставишь, а принимаешь другого таким, какой он есть. Пусть он не такой быстрый, не такой сообразительный, не такой умный, как ты. Но если ты хочешь делить с ним одно пространство, просто люби его. Любовь — это и есть самый безусловный рефлекс. Потому что, если любишь, какие могут быть условия???

— Говорите, ежу понятно? — озадачился Ежик. — А почему тогда я этого не понимал?

— У каждого свои недостатки, — заметила Сова. — Ты тоже не можешь знать всего на свете. Но теперь-то знаешь.

— А как его вырабатывают, этот безусловный рефлекс? — спросил Ежик. — Мне очень, очень нужно!

— Его не надо вырабатывать, ведь он безусловный! — ответила Сова. — Его надо просто вспомнить и освободить. Только Любовь с колючками несовместима, ты учти, Ежик. Любовь не колется. Она гладит!

— Скажите, а Черепашка проснется? — с отчаянием спросил Ежик. — Она же не навсегда ушла в эту… защитную реакцию? Я ведь на самом деле, когда ее иголками колол, думал, что ей же лучше делаю… Я ведь ее очень, очень люблю! Она — мой самый лучший друг! А вдруг она больше никогда, никогда не захочет проснуться?

— Будем надеяться, что нет, — утешила Сова. — Если ты окружишь ее любовью и не будешь тревожить, рано или поздно она снова поверит тебе. Поверит в то, что мир — добр и безопасен. И что никто никогда больше не будет ранить ее нежную кожицу за то, что она что-то забыла или не успела.

Если ты окружишь ее любовью и не будешь тревожить, рано или поздно она снова поверит тебе. Поверит в то, что мир — добр и безопасен. И что никто никогда больше не будет ранить ее нежную кожицу за то, что она что-то забыла или не успела.

И Сова полетела по своим делам. А Ежик устроился рядом с Черепашкой.

— Слышишь, Черепашка! — тихонько сказал он. — Ты спи сколько захочешь. А я подожду. А когда ты проснешься, мы украсим норку самыми большими светлячками, разбросаем повсюду листья и будем есть яблоки столько сколько захотим, и даже огрызки пусть валяются, не страшно! Я просто хочу, чтобы ты была! Я снова хочу разговаривать с тобой, и гулять, и показывать тебе мир. И больше никогда, никогда не буду пытаться тебя изменить. Я лучше сам изменюсь! Я сделаю свои колючки мягкими. Они станут как шерстка, и меня даже можно будет погладить. Может, тогда и тебе захочется скинуть свой панцирь? Ты отдыхай, отдыхай. А я буду сидеть рядом и вырабатывать у себя безусловный рефлекс любви, вот! А потом обязательно расскажу тебе, что это такое.

И ему уже казалось, что его колючки правда становятся мягкими и шелковистыми, потому что все мы — и Ежики, и Черепашки, и другие существа — по сути своей одинаковые: с любопытными носиками и мягкой, розовой, беззащитной кожицей, очень нуждающейся в Безусловной Любви.

ЧУДО ЧЕТЫРНАДЦАТОЕ

Ой, как меня сказка-то про Черепашку зацепила! Аж глаза защипало. А главное, я поняла, что сказка «Мама, стоп!», которая про меня, очень даже с этой сопоставляется. Там тоже мама колола-колола меня, чтобы выработать условный рефлекс на отражение агрессии, да ничего и не добилась. Вернее, получилось в результате, что я даже панцирь отрастить не смогла, зато вот миому вместо него нарастила. Ай-яй-яй, как же это трудно, оказывается, найти ту золотую серединку, когда ты и закалить ребенка сможешь, и не поранить при этом.

— Правильно мыслите, дорогая моя! — поддержал меня Сказочный Доктор. — Не все, конечно, но многие детские болезни начинаются в знак протеста или как отражение семейной обстановки. Чуткий родитель всегда по поведению ребенка определит, что что-то не так, и найдет способ это поправить, до болезни и дело не дойдет. И уж точно не станет его вампирить!

— Вампирить? Собственное дитя? Доктор, да что вы такое говорите??? Вы это о чем вообще?

— Да вы не пугайтесь так, я не про наследников графа Дракулы. Вы слыхали когда-нибудь про психологический вампиризм?

— А! Вот вы о чем… Ну конечно, слышала! И даже видела и ощущала. Завуч вот у нас — точно вампирша. Разговаривает тихо, смотрит пристально, вежливая до ужаса, а после разговора с ней чувствуешь себя как выжатый лимон, то есть вяло и кисло.

— Вот-вот! А представьте, если она так же от своих домашних подпитывается?

— Ох, доктор, да разве со своими так можно?

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже