Как мне дальше жить?

Елизавета Кэннэт Как мне дальше жить?

Глава 1. Не надо больнее

Он сделал это. Ну и что, что я была пьяна, я особо и не сопротивлялась. Во мне не было сил сопротивляться ему. Я что-то пробормотала шёпотом, но его это не остановило. Я попросила отпустить меня, но он не послушал. Он смеялся и раздевал меня. Он целовал, я отворачивалась, он зажал мой подбородок и целовал. Я вырывалась от него, но он схватил мои руки. Я больше ничего не чувствовала. Мне было очень страшно, впервые я почувствовала свою беспомощность, и я ничего не смогла сделать. Он сильнее меня. Как лев схватил овечку, пронзая своими клыками её горло, и она издаёт последние вдохи. Так и я в его руках безнадёжна мертва. Мне больно, и только слёзы вытекают из глаз. Он зажал своей рукой мне рот и продолжал насиловать. Я думала: а почему я? Почему сейчас? Чем я это заслужила? В голове собрались как будто тысячи мыслей: первая любовь, первый поцелуй… А это был первый секс. И он был насильственным. Нет, не секс, а насилие! Это не было с любимым человеком, я этого не хотела, но теперь не изменить. Мне придётся с этим жить. В этот момент я думала: а почему это произошло со мной. И я была эгоисткой. В мире каждая четвертая женщина до двадцати пяти лет сталкивалась с насилием. Я не первая и не последняя, мне так хотелось прекратить это, в тот момент я возненавидела всех мужчин, и мне так хотелось умереть. Он остановился, оделся и спросил, понравилось ли мне. Я лежала обнажённая, со слезами на глазах, с потёкшей тушью на ресницах, потрёпанными волосами, смотря на потолок. А он ехидно улыбнулся и ушёл. Мне пришлось быстро прийти в себя, одеться и выбежать из этой комнаты. Когда я вышла из комнаты, за мной побежали две подруги, с которыми я пришла на эту вечеринку, Катя и Мила.

Мила:

– Эй, Алиса, ну и куда ты пропала? Я тебя по всему дому ищу, звоню, не отвечаешь, ты где вообще была?

Мне так не хотелось ничего говорить. Хотелось укутаться в одеяло и плакать, заснуть и забыть всё, как страшный сон. Но нужно было говорить, нужно было хоть что-то выдавить из себя. Я дрожащим голосом ответила:

– Знаешь, мне стало так плохо, я выходила на улицу, а затем побежала в туалет, меня несколько раз вырвало, и я иду домой.

Катя:

– О, милая, давай мы тебя проводим?

Катя такая добрая, отзывчивая и спокойная, как я. Она из нас троих самая уравновешенная. Я очень ценю её как подругу, и я ей всегда рассказываю свои тайны. Но сейчас мне пришлось им соврать, наверное, впервые за столько времени. Я ненавижу ложь, по мне лучше уж горькая правда, насколько больной бы она ни была, но это правда, принимать или не принимать – это дело каждого, но каждый должен её услышать. Но я не смогла, я соврала. Мне просто стыдно. Я понимаю, что не мне должно быть стыдно, а насильнику, но почему-то во мне именно так. Я смотрю на них и пытаюсь не заплакать. Как же я хочу исчезнуть отсюда, убежать, уехать, улететь, только чтобы не находиться здесь. Я хочу всё забыть, эти пятнадцать минут с ним мне показались вечностью. Раньше я думала, что так быстро летит время, но в тот момент мне казалось, что оно просто остановилось на неопределённый срок.

Я:

– Спасибо вам, девчонки, но я дойду сама, мне сейчас намного лучше, я просто хочу спать, а вы тут оставайтесь, не беспокойтесь, я хорошо себя чувствую.

Катя:

– Хорошо, солнышко, только позвони или напиши, как будешь дома, ключи есть?

Я:

– Да, у меня в сумке лежат.

Я развернулась и пошла, мне вслед закричала Мила:

– Не забудь позвонить, чтобы мы знали, что ты дома, а не валяешься посреди улицы пьяная! – и усмехнулась.