Как много событий вмещает жизнь

Хозяин кабинета вышел мне навстречу, был предельно внимателен, дал возможность обстоятельно изложить все, с чем я к нему пришел. Это было очень важно: как мы предполагали, теракт во Владикавказе не был результатом криминальных разборок, но являлся политической акцией, нацеленной на дестабилизацию обстановки в республике. Позже, уже в 2002–2003 годах, эта оценка подтвердилась: расследование установило, что преступление было организовано и осуществлено экстремистским подпольем, имевшим базы в соседней республике. К сожалению, этот предельно тревожный сигнал не был должным образом услышан – ни спецслужбами нашей страны, ни, что самое главное, самим обществом, особенно на тех территориях Северного Кавказа, где обосновалось террористическое подполье.

Выслушав мою информацию о происшедшем, Ельцин дал указания правоохранительным органам, руководителям следствия, а после этого – необходимые поручения председателю правительства по оказанию помощи пострадавшим и их семьям. Мы подробно обсудили сложившуюся после теракта ситуацию в Северной Осетии, я уже собрался уходить. Ельцин тоже пошел к своему письменному столу. Вдруг он развернулся и сказал: «Александр Сергеевич, передайте мои соболезнования и чувства поддержки всему осетинскому народу». И это, наверное, было важнее всего, что Борис Николаевич сказал мне в ходе беседы. Многолетний опыт партийной и государственной работы все-таки оставляет глубокий след в душе человека. И Ельцин, видимо, интуитивно почувствовал, что, не произнеси он столь нужных слов, наша встреча не отразила бы его внутреннего состояния.

В начале мая того же года у меня состоялась еще одна встреча с Ельциным. Это был период, когда президент был не в лучшей физической форме, испытывал постоянные недомогания. Когда я вошел в приемную, его помощник Владимир Шевченко спросил: «Александр Сергеевич, может, не надо сегодня встречаться с президентом? Борис Николаевич неважно себя чувствует, а вам, наверное, нужен обстоятельный разговор?» Он пояснил, что некоторое время назад завершилось заседание комиссии, где обсуждались мероприятия, связанные со встречей третьего тысячелетия, оно продолжалось долго, и президент устал. Но я возразил, сказав, что откладывать срочные вопросы нет возможности.

Я не знал, что Борис Николаевич был взвинчен и крайне раздражен после памятного совещания в Кремле, на котором он произнес свой очередной афоризм: «Не так сели». Ельцина, напомню, тогда возмутило, что рядом с председателем правительства сел Олег Сысуев и где-то с другой стороны оказалось место недавно назначенного первым заместителем премьера Сергея Степашина. Сысуев на этом завершил карьеру в качестве первого заместителя главы администрации Президента РФ, а Сергей Вадимович, пересевший по просьбе Ельцина на место рядом с Примаковым, потом, как известно, стал премьер-министром России.

«Ельцинский» период моей работы в республике вместил много событий. Работать в то время было непросто. Но главная сложность, вопреки предположениям скептиков, заключалась не в Ельцине, который, надо отдать ему должное, поддерживал многие вносимые мной и моими коллегами предложения. Главной проблемой оказалась самоуверенная молодая бюрократия вокруг Ельцина, не имевшая управленческого опыта и погубившая немало дельных проектов.

Например, мы настаивали на том, чтобы на протяжении 10–15 лет часть таможенных платежей инвестировать в развитие двух перевальных дорог, проходящих через Северную Осетию и соединяющих Россию с Закавказьем. Но, как гласит старая осетинская пословица: «Арба не перевернется – дорогу не расширят». Президент дал необходимое указание, республика многократно ставила этот вопрос перед федеральным правительством, однако проблема так и не была решена.

Зато в тот период удалось вернуть, хотя и не в полном объеме, финансирование строительства Зарамагской ГЭС, продвинуть реализацию ряда других существенных для экономического и социального развития республики предложений. Был решен вопрос по воссозданию Северо-Кавказского военного суворовского училища. Мы увязали его восстановление с историей кадетского корпуса, открытого во Владикавказе еще в 1906 году.