Как мы перестраивали советское образование и что из этого вышло

В конце 90-х уже не до вариативности и индивидуализации. Эти все понятия есть в Законе «Об образовании». Но на любые преобразования нужны деньги. А их нет. Образовательные учреждения сползают в финансовую анархию. Помню, в начале 2000-х сын моей знакомой должен был пойти в первый класс. Она обзванивала школы по соседству, чтобы узнать, каковы требования для зачисления малышей. В семи из восьми школ секретарь, подняв трубку, первым делом спросила:

– А чем вы можете помочь школе?

Они пошли учиться в восьмую школу…

И это было в Москве. Что происходило в регионах, где школы посадили на бюджет муниципалитетов, и без того с трудом сводивших концы с концами (а скорее, вообще не пытавшихся их свести), можно себе представить.

Нужны были прежде всего экономические рычаги, которые смогли бы остановить погружение в нищету и попрошайничество. Нужно было наметить точки роста, за которые, зацепившись, можно было школе и вузам дать надежду на стабилизацию ситуации, поверить в перспективу развития.

Практически сразу после разработки и утверждения Федеральной программы развития образования министерство Филиппова берется за подготовку еще двух масштабных документов – Национальной доктрины образования и Концепции модернизации российского образования на период – страшно представить – аж до 2010 года.

ЦИТАТА

Владимир Филиппов:

– Концепция исходила из того, что народ, который сейчас рожает детей, хочет знать, а какое будет образование у нас? Платное? Бесплатное? Каким будет высшее образование? Ребенок, родившийся в 2000 году, должен школу закончить, в университет поступить. Что его ждет? У нас будет образование как общественное благо? Или образование – это общественная услуга, когда за каждый шаг в образовании надо платить? Это же услугу тебе оказывают, ты ж свой потенциал развиваешь.

И тогда мы решили предложить людям понятную программу.

Где-то в начале сентября 1999 года, меньше года мы в министерстве поработали, с идеей съезда ко мне пришел Шадриков. Владимир Дмитриевич сказал:

– Со времен Ягодина не было съезда работников образования всей страны. Давайте проведем огромный съезд, соберем всех в Кремле, чтобы предложить наши соображения по тому, как вместе двигаться дальше. Я пришел к Матвиенко и говорю: «Валентина Ивановна, есть предложение через четыре месяца, в январе, пока каникулы, собрать в Москве съезд Всероссийский работников образования».

Она говорит: «Филиппов, вас там сметут. Зарплату не платите, люди в голодовке, стипендии не вовремя приходят, вы что там думаете?» Я говорю: «Валентина Ивановна, я все-таки верю в работников образования, и мы пойдем на обсуждение проблем – дадим всем возможность высказаться, надо вначале пар выпустить». И в итоге она сказала: «Под твою ответственность». И мы начали готовить съезд. И он состоялся в Кремле 12 января, сразу через день после выхода с праздников.

Съезд – не съест

И все-таки съездом это действо решили не называть. Официально происходившее в Кремле в январе 2000 года называлось Всероссийское совещание работников образования. Скромнее, не так пафосно. Все-таки совещание – это такая штука: посовещались, и если ни к чему не пришли – не обидно.

На совещании была одобрена Национальная доктрина образования в Российской Федерации на период до 2025 года. Затем ее утвердило Правительство РФ.

Интересно, что именно в конце 1990-х и в 2000-х в школу стали приходить новые учителя.

БИБЛИОТЕКА

Школы ждала 12-летка?

Исполняющий обязанности Президента, председатель Правительства Владимир Путин принял участие во Всероссийском совещании работников образования 14 января 2000 года.

Информация с сайта kremlin.ru

«Возрождение России немыслимо без нового взгляда на учителя», – заявил Владимир Путин, выступая перед собравшимися в Государственном Кремлевском дворце пятью тысячами делегатов со всех регионов Российской Федерации.

Именно поэтому, отметил и. о. главы государства, нужно искать новаторские подходы к решению проблем отечественного образования.