Как мы жили в СССР

Формально жилье считалось бесплатным благом. Его не надо было покупать. Его можно было получить у государства в соответствии с нормой. Однако на практике оказывалось, что людей много, а квадратных метров мало. Нуждающийся в жилье не мог его получить сразу, а становился в очередь, растянутую на много лет. Горбачев пообещал к 2000 году дать каждой советской семье отдельную квартиру, но, как известно, не выполнил обещания и даже не приблизился к цели. Кроме того, у государственных квартир имелся еще один недостаток. Если размер семьи вдруг сокращался, количество метров на человека могло оказаться больше нормы. Тогда власти имели право подселить чужака в одну из свободных комнат.

Неудивительно, что те, кто обладал какими-то средствами и не желал кормиться обещаниями государства, стремились приобрести жилье, минуя очередь. Если они принадлежали к элите общества или имели какие-то знаки отличия, то могли получить бесплатную квартиру в кратчайшие сроки.

Как работали подобные механизмы, можно увидеть на примере семьи писателя Виктора Астафьева. Вплоть до конца 1960‑х он жил в Перми, но затем Вологодский областной комитет КПСС и писательская организация пригласили его перебраться поближе к центру страны. Астафьев согласился и довольно быстро получил в Вологде просторную четырехкомнатную квартиру, совершенно экстраординарную по стандартам того времени. В элитном доме, где жил раньше первый секретарь обкома. Жена писателя была просто поражена масштабами: «комнаты огромные, коридор широкий, потолки высокие» [Ростовцев 2009: 254]. Понятно, что при выделении жилья первостепенную роль сыграло партийное начальство, желавшее, чтобы такой знаменитый человек, как Астафьев, жил в Вологде. Однако северо-западный сырой климат не подошел больному писателю. Через десять лет он вынужден был уехать в родные края – в Красноярск. Местное партийное руководство, по-видимому, не слишком заботилось о деятелях культуры, и Астафьев вынужден был обходиться небольшой квартиркой до тех пор, пока летом 1984 года в Красноярске проездом не оказался большой начальник – секретарь Союза писателей Юрий Бондарев. В крайкоме он устроил разнос:

У классика Чаковского квартира в центре Москвы 140 кв. метров, а у писателя Астафьева на окраине Красноярска – 35, так что, в вашем воображении именно такие масштабы квадратных метров соответствуют их масштабам гражданским и писательским? [Астафьев 2009: 359].

Услышав мнение начальства московского, местное начальство тут же засуетилось, отселило соседскую семью, причем вместо двухкомнатной квартиры дало ей трехкомнатную. А освободившееся жилье присоединило к квартире Астафьева.

Впрочем, раздача бесплатных квартир могла происходить втихую на значительно более низком уровне, чем обкомовский. Мой собеседник историк Николай Преображенский рассказывал, что его мама в 1963 году получила однокомнатную квартиру вместо обещанной двухкомнатной, поскольку директор предприятия отдал «двушку» своей любовнице [Преображенский, интервью].

Но у подавляющего большинства людей не было высоких покровителей, а потому они обычно старались «построить кооператив», то есть купить за деньги квартиру в кооперативном доме. Именно так улучшал жилищные условия мой отец. В ряде случаев покупателям кооперативов приходилось прибегать к экстраординарным усилиям, чтобы собрать деньги. К примеру, профессор Владимир Гельман рассказывал мне, что его отец бросил в 1970‑е работу в исследовательском институте и пошел на стройку прорабом специально для того, чтобы зарабатывать побольше и расплатиться с долгами, взятыми под приобретение кооператива [Гельман, интервью]. А историк Александр Скобов10 отметил, что его родители смогли купить «двушку» на окраине Ленинграда лишь благодаря финансовой помощи бабушкиного брата, строившего «Норильский никель» и хорошо зарабатывавшего на Севере [Скобов, интервью].