Как начать карьеру

Матюкнувшись, я полез прятаться, машинально отметив, что с каждым разом это получается у меня все лучше и лучше. Тем временем под старыми сводами пещеры в третий раз зазвучала поминальная молитва. На сей раз это была полноценная служба, с чтением фрагментов Священного Писания и разбрызгиванием повсюду крови жертвенного цыпленка. В общем-то, красивое действо, но слушать его, скорчившись в три погибели за покрытыми пылью саркофагами — то еще удовольствие.

Дождавшись наконец тишины и выждав для верности еще немного, порядком належавшийся в пыли и паутине, я кое-как выбрался наружу и… правильно, в четвертый раз начал обряд вызова духов.

На сей раз он, то есть дух, явился почти сразу.

— Ну знаете, молодой человек, это уже переходит всякие границы! — рявкнул Мас, даже не дав себе труда проявиться целиком. — То «восстань», то «изыди»! Я вам что, мальчик? Надоело! Пошли вы все!..

Матерился призрак долго, отчаянно, со вкусом, перебирая столько всяких выражений, что примерно на середине монолога мне стало стыдно, грустно и тошно. Не дослушав все, что покойник имел честь сообщить о живых вообще и о некоторых конкретных представителях рода человеческого в частности, этот самый «представитель» позорно слинял, хлопнув дверью склепа…

И едва не нырнул обратно с воплем ужаса.

Пока то да се, наступила глубокая ночь. Высокое небо усеивали звезды, крупные и яркие, какие бывают только в конце лета. Успело похолодать — все-таки уже началась пора первых заморозков. Звезды и почти полная луна ярко освещали неровные ряды каменных надгробий, над которыми тут и там вспыхивали и переливались голубые огоньки.

Любой жальник не самое приятное место для ночных прогулок. А жальник при храме, где священник умеет использовать магию (руны на каменных надгробиях ясно свидетельствовали об этом!), и вовсе следовало обходить десятой дорогой, даже если ты некромант. И ничего удивительного не было в том, что, увидев чью-то тень, я подпрыгнул на месте с воплем ужаса.

Тень сделала шаг навстречу:

— Мастер Груви?

— Д-д…

— Вы не узнаете меня? Это лейтенант Винт!

Сказано это было таким тоном, что я сразу почувствовал страх.

— Что вы здесь делаете? — Рука нашарила нож, пальцы до боли стиснули рукоять.

— Жду вас!

— Зачем? — Не сводя глаз с собеседника, я постепенно отступал в сторону выхода.

— Проводить. Сейчас ночами очень неспокойно. Нельзя ходить в одиночку — это приказ градоправителя!

— Вы решили меня проводить? Куда?

— До дома. До вашего дома, разумеется…

«Который находится под ближайшим камнем!» — мысленно добавил я.

— Сам дойду!

— Не советую. — Лейтенант поедал меня глазами и двигался в мою сторону с грацией хищника, которому нечего терять. — Сейчас по улицам бродит упырь…

— Еще один?

— Как? — Лицо лейтенанта дрогнуло. — А разве…

— Разве вам не сказали, что их два?

— Н-нет. — Он удивился так натурально, что я чуть было не обругал себя за то, что начал подозревать этого в общем-то открытого парня. В конце концов, что у меня против него имеется? Только то, что он знает убийцу двоедушника, покушавшегося на градоправителя. То есть мог быть в сговоре с убийцами и, кто скажет, во что еще окажется замешан.

— А их два. И один — сзади!

Лейтенант отреагировал именно так, как и ожидалось, — развернулся на пятках с отчаянным воплем, одновременно хватаясь за меч. Стражнику хватило доли секунды, чтобы понять, что его разыграли, но и я не собирался стоять и смотреть. Ноги сами донесли меня до забора. Одним отчаянным прыжком вскочил наверх и перемахнул на ту сторону под гневные проклятия. Прислушиваться не стал — и так ясно, что это были не пожелания счастья и долгих лет жизни.

— Хватайте его!

А лейтенант хорош! И я правильно ему не доверился — из-за поворота бодренько вырулил отряд городской стражи с алебардами наперевес и рванул в мою сторону.

Давненько мне не приходилось бегать сломя голову по ночному городу! Несмотря на то что некоторые районы для меня так и оставались загадкой, примерно на шестом повороте удалось оторваться от преследователей. Появилась свободная минутка, чтобы подумать, где затаиться хотя бы до утра.

Я знал лишь одно такое место.

Первыми звуками при пробуждении были детские голоса. Когда два мальчика и девочка таким осторожным шепотом обсуждают спящего человека, беспокоиться нечего. Можно натянуть одеяло на нос и продолжать если не спать, то дремать, пребывая в расслабленном состоянии.

— Тише, не трогай!

— Да я только посмотреть! А он правда настоящий?

— Правда-правда!

— Красивый… блестючий…

— Куда руку тянешь? А вдруг он сейчас проснется?

— Не проснулся же до сих пор!

— Ага, проснется и по шее надает! Тетя Гражина не велела беспокоить…

— А мы осторожно! Только поглядеть…

— Не трогай амулет, кому говорят! Он волшебный!

— Чего, правда?

— Правда! У каждого некромансера свой есть. Я знаю, мне дядя Згаш говорил и трогать давал!

— И мы тоже только потрогаем. Что, нельзя?

— Нельзя! Он волшебный! Его можно трогать лишь волшебникам!

— Ты что, волшебница, что ль?