Читаем Как надо работать (сборник) полностью

Анализ сложившихся норм с применением функционального анализа ведет нас прямо к тому, чтобы данную норму связывать с формой и способом производства, причем в машинном производстве машина является объективным анализатором, в ручном труде анализ возможен лишь при специальных «анализаторских» установках.

Что же значит нормировать при таком анализе? Нормировать — это значит искать наиболее выгодную организацию труда. Если в ремесле так естественно интересоваться «количеством» труда, то в высших формах с нормой приходится соединять не количество, а именно организационный тип работы. Нам ясно становится, ценой какого отчуждения организационно-трудовых функций у рабочего достигается общее повышение производительности предприятия. Нам становится ясным, в частности, как переводить тип рабочего ремесленника в более высокий тип.

Здесь не столько дело в «простоях», в «потерянном времени», сколько в согласованиях, сочетаниях и разделениях организационных функций.

Если при нормировании добиваться только уничтожения «простоев» и сведения отдыхов к определенным величинам, то с точки зрения высших форм организации труда мы придем к тупику, к стабильности, к застывшим урокам, к «урочным положениям». Но их время, повторяем, прошло безвозвратно.

С точки зрения высших форм организации труда не столько важно уничтожение индивидуальных простоев, не столько важно дать точно соответствующий данному индивидууму отдых[59]. Ведь при анализе поведения стрелочника на железнодорожной станции мы можем зарегистрировать «простой» в 95% его «рабочего времени». Но, конечно, мы будем интересоваться только именно загруженными определенными приемами 5% чистой работы; мы будем определять, насколько точно приложена функция перевода стрелки к функции прохода поезда и насколько точно приемы стрелочника, одного из железнодорожных «функционеров», скоординированы с работой другого функционера — машиниста[60].

Словом ясно, как при высших формах организации производства задача нормирования от определения индивидуальных количеств труда переходит в задачу регулирования функций.

Трудовая клиника ЦИТа как выражение функционального анализа

Мы уже указывали выше, что получать и достигать определенных норм чрезвычайно удобно в периоды формирования рабочей силы, т. е. в учебные периоды.

Программы обучения по методу ЦИТа построены так, что обучающийся не только усваивает голую функцию «обработки», но постепенно вводится в высшие стадии организации труда, усваивая в различных сочетаниях и функцию «установки», и функцию «контроля», а также включенную во все эти функции функцию расчета.

Любопытнейшие массовые опыты по подготовке ЦИТом рабочих для высших форм организации производства (как, например, уплотненная или функциональная работа в текстильной промышленности), а также аналитико-функциональные работы привели ЦИТ к созданию Трудовой Клиники как учреждения, могущего непрерывно давать функциональные показатели работы. И мы полагаем, что для целей нормирования эта клиника будет служить поставщиком и методологического и практического материала.

Функциональная группировка измерителей, как это было доказано выше, разрешает не только аналитическую задачу, но и синтетическую. Голая аналитическая задача разрешается так называемым нормированием «по элементам»; функциональная группировка «элементов» разрешает задачу классификации данных; здесь мы подходим не только к проблеме голого суммирования «элементов», но к познанию природы данной работы.

Основой классификации для нас является деление машины или рабочего места на определенные участки или зоны[61]; с этой классификацией машины или рабочего места по зонам мы сопрягаем уже биологическую классификацию функций работника[62].

Деление рабочего места или машины на зоны является как раз тем стыком, где можно чисто экспериментально прослеживать стыки между определенным участком рабочего места или машинной функцией и определенной функцией работника.

Эксперимент, проведенный таким образом, показывает, что деление труда на умственный и физический чрезвычайно условно.

Стоит только установить эти функциональные слагаемые как «установка», «обработка», «контроль», чтобы по их временной величине убедиться, какой огромный процент усилий не чисто мускульно-энергетического характера прикладывается даже в самых казалось бы примитивных и «физических» видах труда. Даже функция «обработки» представляет мелкие установки и переустановки, постоянные оценки (контроль) и расчеты.

Функциональные переходы в работе означают в то же время, конечно, постоянные переходы на различные механизмы человеческой машины и на различные мозговые центры.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Том 6. Казаки
Том 6. Казаки

Лев Толстой. Полное собрание сочинений. Том 6. Казаки «Казаки» — опубликованная в 1863 году повесть Льва Толстого о пребывании юнкера в станице терских казаков. Произведение явилось плодом десятилетней работы Толстого. В 1851 году как юнкер он отправился на Кавказ; ему пришлось прожить 5 месяцев в пятигорской избе, ожидая документы. Значительную часть времени Толстой проводил на охоте, в обществе казака Епишки, прототипа Ерошки из будущей повести. Затем он служил в артиллерийской батарее, расквартированной в расположенной на берегу Терека станице Старогладовской. Успех вышедшего в 1852 году первого произведения Льва Николаевича («Детство») сподвиг его на продолжение литературной деятельности. Летом 1853 года Толстой написал главу рукописи, озаглавленной им «Терской линией», о быте казаков. Повествование велось от лица прибывшего в станицу человека, и этот способ сохранялся до последней редакции «Казаков». В августе Толстой написал 3 главы кавказского романа «Беглец», лишь малые части которого вошли в финальной версии «Казаков». Далее писатель не возвращался к этой теме до 1856 года, когда возобновил работу над казачьей повестью (без упоминания об офицере). Офицер появился в апреле 1857 года, когда Толстой заново написал 3 главы «Беглеца». Именно там появились, хотя и скупо описанные, многие персонажи будущих «Казаков». Весной 1858 года Лев Николаевич снова работал над кавказским романом, и к маю было написано, без особых художественных изысков, 5 глав. Хотя они закачиваются свиданием Лукашки (тогда ещё называемого Киркой) с Марьяной, уже тогда писатель остановился на развязке, напечатанной в «Казаках». Тогда же стиль повествования был переведён в письма главного героя, офицера Ржавского. Осенью Толстой существенно обработал и расширил те же 5 глав. Зимой Лев Николаевич продолжил проработку и углубление первой части кавказского романа. Во время поездки по Швейцарии 1860 года писатель создал главу из третьей части планируемого романа, где Ржавский стал Олениным. К февралю 1862 года, когда Толстой вернулся к роману, он уже продал права на его публикацию Михаилу Каткову. Написав ещё 3 главы третьей части, в которых Оленин уже 3 года прожил с Марьяной, Толстой решил отказаться от создания романа. Однако Катков не согласился принять обратно плату за роман, и Лев Николаевич решил свести готовые главы романа в повесть. Он посвятил этой цели лето и осень 1862 года, добавив также несколько новых ярких эпизодов. Повесть была опубликована в январе 1863 года журналом Каткова «Русский вестник». «Казаки» получили самый широкий критический отклик среди всех произведений Толстого, написанных к тому моменту. Идея повести — прелесть близкой к природе жизни в отрыве от современной цивилизации — была понята всеми. Эдельсон поддержал Толстого, указав, что современный человек почерпнул из развития цивилизации лишь привычку к удобству и комфорту. Анненков назвал причиной перемен Оленина отсутствие самобытного характера, присущее большинству образованных россиян. В то же время многие критики, например Евгения Тур и Полонский, отрицательно отнеслись к идее романа, отказав образованным людям в праве на стремление к деградации[1]. Художественный стиль «Казаков» получил широкой признание даже среди критиков главной идеи. Много раз перечитывали повесть с восторгом отзывавшиеся о ней Тургенев[1] и Бунин[2]. В 1961 году вышла одноимённая советская экранизация повести. ПРЕДИСЛОВИЕ К ШЕСТОМУ ТОМУ. Повесть «Казаки» занимает в настоящем издании особый том вследствие большого объема нового рукописного материала. Неизданных дополнений на основании этого материала нами помещено около 7—8 печатных листов. Подробное описание всех сохранившихся рукописей повести, а также очерк сложной истории ее создания на протяжении одиннадцати лет читатель найдет в нашей объяснительной статье. < < Казаки. Кавказская повесть (1852-1862) >> I¬_ II_ III_ IV_ V_ VI_ VII_ VIII_ IX_ X_ XI_ XII_ XIII_ XIV_ XV_ XVI_ XVII_ XVIII_ XIX_ XX_ XXI_ XXII_ XXIII_ XXIV_ XXV_ XXVI_ XXVII_ XXVIII_ XXIX_ XXX_ XXXI_ XXXII_ XXXIII_ XXXIV_ XXXV_ XXXVI_ XXXVII_ XXXVIII_ XXXIX_ XL_ XLI_ XLII_ > * I. [ПРОДОЛЖЕНИЯ ПОВЕСТИ].[34] * A * Б. БѢГЛЕЦЪ * В.ЧАСТЬ 3-я * II. [ВАРИАНТЫ К ПЕРВОЙ ЧАСТИ.] * № 1. БѢГЛЕЦЪ Глава 1-я. Марьяна Глава 2-я. Губковъ Глава 3-я. Встрѣча.[40] Глава 4-я * № 2. * Из варианта № 3 * № 3 [а) Редакция первая.] Глава 3-я [б) Вторая редакция конца.] * № 4. 14. Глава 4-я. 2-е письмо Ржавскаго къ своему пріятелю * № 5. КАЗАКИ Глава I * № 6 Глава II. Кордонъ * № 7. БѢГЛЕЦЪ * № 8. БѢГЛЕЦЪ I. Старое и новое II. Ожиданіе и трудъ * № 9 1. ОФИЦЕР 10. БѢГЛЫЙ КАЗАКЪ Глава I. Праздникъ Глава 2. Сидѣнка * № 11. МАРЬЯНА Глава 1.[64] 1 2. Оленинъ 3 3. Воспоминанья и мечты * № 12 * III. [КОНСПЕКТЫ И ПЕРЕЧНИ ГЛАВ.] № 1 № 2 № 3 № 4 № 5 № 6 № 7 № 8.[70] № 9 * IV. [КОПИИ] * Копия № 5. МАРЬЯНА. ЧАСТЬ I. Глава І-я * Из копии № 8 * Из копии № 9 > I_ II_ III_ > > > >

Лев Николаевич Толстой

Проза / Русская классическая проза / Повесть