Как наказать бабника

– Наташ, скажу честно: наша семья разорилась. Совсем. До последней копеечки! Я не смогу содержать достойно такую, как ты.

– Для меня бедность – не препятствие для создания семьи, – ответила я. – Просто прошу это учесть, насильно на себе я женить никого не стану.

А что я могла еще сказать? Дальше дело за самим Виталиком. Захочет меня добиться, сделает это, независимо от того, сколько купюр у него в кармане. Возникшую неловкую паузу прервала Катя. Она подбежала, смешно прыгая в одной туфле. В руках – мобильник, который пострадал в доме Кабановых, но все же функционировал. И сейчас громко звонил.

– Это… это Толик! – выдохнула Катя.

Моя юная подруга не могла поверить: так подло поступивший с ней человек зачем-то звонит.

– Отвечай, не бойся! – сказала я. – Только сделай на громкую связь.

Судя по голосу Толик был сильно пьян. С трудом шевелил языком:

– Я тебя утоплю, зараза! Уже топлю, раз ты в болоте не сдохла. Две семьи разрушила, тварь! Мою и Федькину.

– Да, разрушила… – послышался голос Кабана.

По всей вероятности отправленный гулять лесом гулящий Зойкин муж приехал в город. Пока мы сидели в "Крокодиле", два товарища по несчастью, брошенные женами, заливали грусть-тоску алкоголем в неимоверных количествах.

Внезапно Толик захихикал:

– Слышала водопад? О! Где бабки возьмешь, с людьми рассчитываться? Кто Толика обидит, тому обои вон… И ламинат!

Мой муж не договорил. Но я догадалась, о чем он. С ужасом воскликнула:

– Катя, договор на съемную квартиру на кого оформлен?

– На меня,

– Так я и знала! Эти уроды, Толик и Кабан, в квартире потоп устроили. И радуются.

В Катину съемную квартиру мы примчались все дружно. На площадке обнаружили, несмотря на поздний час, возмущенных соседей. Пенсионерка Варвара Степановна, гроза всего подъезда дед Николай и красивая дама средних лет по имени Нина. Ни один из троицы не пострадал. Но пройти мимо беспредела отзывчивые соседи не могли и теперь совещались, что делать, какие службы вызывать. Дверь закрыта. Из под нее просачивалась вода. Катя отворила замок своим ключом. Внутри был настоящий потоп. Воды по щиколотку. Катины учебники, косметика, свадебное платье – все было порвано, раскидано и теперь плавало. Только фата, видно, упала с дверцы шкафа и очутилась на лысой голове Кабана. Сами мужчины уже сладко спали. На журнальном столике стояли бутылки и закуска.

Соседи при виде спящей парочки выпали в осадок. Дед Николай поправил очки, повернулся к нам и спросил:

– Ой, мужик, шоль в фате?! Или мне видится все?

– Ниче не видится, – заявила Нина. – Фата на нем. Стол накрыт. Люди свадьбу справляли.

– Мужики между собой? – ахнул дедуля. – Тьфу, пакость-мерзость.

Впечатлен увиденным был и Тарасик. Парень снова щелкал мобильником, снимая все на камеру и тут же выкладывая в Интернет. Катя плакала. Шурик порывался совершить двойное убийство, Юра и Виталик его удерживали. Крики разбудили сладко похрапывающих мужиков. Кабан первым открыл глаза, увидел Катю:

– А ты, дрянь, как здесь очутилась? Из-за тебя, паскуды, меня Зоечка, солнышко, как шелудивого пса выгнала. Ты за все ответишь!

Замахнулся на Катю огромным кулаком, явно намереваясь ударить. Но Варвара Степановна оказалась проворнее и заехала клюкой прямо в лоб, украшенный цветами от фаты. Кабан взвыл и ринулся уже на бабульку. И тут же рухнул в водный поток, потому что на него набросились разом Шурик, Тарасик, Виталик. Сверху кучи-малы оказался дед Николай. Пенсионер тоже хотел внести свою толику в битву.

– Арестуй их! – закричала я Юре.

– Я с удовольствием, – ответил тот. – За хулиганку привлечь теперь можно.

– А за потоп?

– Так не докажешь, что был умысел. Протрезвятся, будут врать, что случайно устроили.

– А платить Катюхе придется?

– Я не юрист, следователь. Но думаю – да. Договор на ней. Сама виновата, что посторонних лиц в арендуемую квартиру запустила.

Юра оказался рукастым и башковитым. Он умудрялся болтать со мной и одновременно растаскивать дерущихся. Вскоре мы все мокрые, уставшие и недовольные сидели по углам. Царь, наконец-то, сумел перебороть желание вновь махать кулаками и включил мозги. Спросил у Нины:

– Кто в домике живет? Ну, под этой квартирой еще две. Просто на дворе глубокая ночь, а затопленных нет.

– На втором никто не живет. Хатку только купили. Хозяева все под ремонт ободрали. Вечером приезжали, разговаривала с ними, проводку менять собираются.

– И это замечательно! – воскликнул Шурик. – А с первого где хозяин? На даче?

– Нет, на лавке.

– В смысле – на лавке?

– Петрович, алконавт он. Снова до дома не дошел, на лавочке заснул.

Царь довольно потер руки:

– Ну, масштабы катастрофы гораздо скромнее, чем предполагал. В этой квартире пострадал в основном пол. Вторая пустая. У Петровича, думаю, евроремонта не было. Так что центр продавать не придется, чтобы убытки покрыть,

Катя подняла мокрые от слез глаза:

– Что? Ты готов продать "Счастливое материнство", чтобы избавить меня от неприятностей?

– Если бы понадобилось – продал бы! – просто ответил Царь. – Но ты везучая, Катя. Вот если бы три квартиры в элитном доме были…