Как нам понимать свою страну. Русская идея и российская идентичность: прошлое, настоящее, будущее

Подытоживая, повторю то, что озадачивает и обескураживает многих современных читателей (очищаться от советской мифологии еще предстоит). Россия завершала век ХIX, начинала век XX-ый не просто удачно, она выходила в мировые лидеры. Это отмечали отечественные и зарубежные исследователи. В самой России эксперты считали, что к середине 30-ых годов мы будем лидировать по ВВП. Схожие оценки давали зарубежные аналитики. Один из них – известный французский экономист Э. Тери – в 1913 году по заданию своего правительства проводил изучение российской экономики. Результаты, представленные в вышедшей в 1914 году книге «Экономическое преобразование в России» сводились к следующему: при сохранении имеющихся темпов развития, к середине ХХ века Россия станет главным европейским лидером в экономике, военном деле, культуре и социальной сфере.

У читателя, конечно, возник вопрос – если все было так здорово, почему же страну сотрясали события 5-ого и 17-ого годов? Откуда взялись нестабильность и социальный протест? Ответ дает обращение к Русской идее.

Как уже отмечалось, с конца ХIХ века Россия, завершив возведение самого большого в мире здания-государства, перешла к его отделке и обустройству. Но в этот момент стало ясно, что эрозии подвергся сам фундамент сооружения. Все три составляющие Русской идеи одновременно попали в полосу кризиса и нуждались в реформировании. Развитию агросектора препятствовала община, собирание земель себя исчерпало, а православие, как и все европейское христианство, столкнулось с вызовом атеизма.

Чуть подробнее остановимся на кризисе веры. С конца ХIХ века в стране впервые проявили себя группы, отрицавшие существование Бога. Писатель-философ Ф. М. Достоевский предупредил – «Если Бога нет, все дозволено», но его предсказание осталось неуслышанным…

А, в самом деле, так ли уж важна вера?

Прежде в основе всех наших правил лежало православие. Мораль нельзя было нарушать потому, что в Библии сказано – «чти отца», «чти мать». Правовые нормы надлежало соблюдать потому, что в той же Священной книге написано «не убий», «не лжесвидетельствуй»… Монарх в России не избирался и не держался на штыках, но он проходил таинство Богопомазания, Господь управлял сраной через своего Помазанника. Это полностью легитимировало власть в глазах народа и накладывало огромную ответственность на самого императора.

А теперь представим, что «Бога нет» – тогда почти все нормы общественной и личной жизни теряют основу, император становится ничем не лучше других граждан… Поэтому вместе с атеизмом появляется терроризм и бомбизм, расшатывающий основы государства. Такое положение возникало в истории впервые, ни власть, ни общество не были к нему готовы. И те, и другие допускали ошибки. Например, Александр III объявил политику русификации, которую позже смягчил Николай II; (напомню, что национальный вопрос и по сей день, по-настоящему, не решен ни в одной западной стране).

Между тем, сигналы социальной тревоги власть расслышала, ответив на них вступлением в полосу новых реформ. Николай II, вместе с С. Ю. Витте и П. А. Столыпиным проводят глубокие политические и экономические преобразования. В стране создается выборная Дума, свободно действуют политические партии… Не теряя управляемость, Россия входит в исторический вираж. Первая Мировая, несмотря на некоторые сбои и сложности в начале войны, ведет к победному финалу. Германский кайзер четырежды просит Антанту о перемирии, которое Россия и союзники отклоняют. На весну 17-ого Император готовит решающее наступление. Но Февраль существенно осложняет положение на фронте. А Октябрьский переворот, нанося удар изнутри, целенаправленно ведет страну к поражению и добивает империю. Ленинизм надолго прерывает российский маршрут…

Часть III. ГОД 1917, РУССКИЙ РАЗРЫВ

Против постсоветской «концепции единого учебника истории»

С лязгом, скрипом, визгом опускается над Русскою Историею железный занавес.

В. Розанов. 1918.

После распада Советского Союза отношение системных историков к 1917 году радикально изменилось. В советские десятилетия Февральскую революцию следовало забыть, а Октябрь называли «главным событием ХХ века». После 91-ого года все громче говорят о Феврале, а Октябрь перестает быть «главным» и даже просто «событием». Завершает процесс фальсификации концепция единого учебника истории. В ней Февраль и Октябрь объединены и называются «великой русской революцией». Причем, новый учебник, вместо очевидности революционного разрыва, должен доказать неразрывность и целостность прошлого и настоящего. Так в чем цель новой трактовки и почему ее необходимо признать исторической фальсификацией?

О смысле Февраля и Октября