Как нас обманывают СМИ. Манипуляция информацией

По меткому замечанию американского психолога А. Мерабяна, «если слова говорят одно, а голос — другое, зритель поверит голосу. Если лицо говорит еще что-то — поверят лицу». Визуальное воздействие в тележурналистике всегда сильнее и результативнее, чем долгие разговоры и продолжительное чтение текстов. Оно эффективнее любого другого способа доставки информации человеку. Вспомним знаменитую русскую пословицу: «Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать». На этом тезисе практически и строится множественными усилиями аудиовизуальных СМИ здание шоу-цивилизации, которая подменяет информирование показом чего-либо и кого-либо, демонстрацией броских и коротких видеозаписей, зачастую не лучшего качества. Зрители увидели нечто страшное или странное, но не поняли — ЧТО. Зато комментаторы, ведущие и корреспонденты сразу все им разъяснили. Такая схема воздействия на аудиторию есть демонстрация возможностей манипуляции информацией.

Описанная выше ситуация — не фантастика, а реальность медийной практики нашего времени и жизни в информационном обществе. Классические представления о журналистике как об ответственной и стремящейся к объективности сфере человеческой деятельности сегодня не пользуются спросом у медиапрофессионалов. Может быть, мы утрируем ситуацию, но, видя, как работают некоторые субъекты электронного вещания в новостном сегменте и как подаются новости в сетевых ресурсах, неподготовленный потребитель может получить весьма искаженную картину мира.

Усиление данных возможностей происходит, потому что телевидение обладает солидным набором качественных характеристик: цветность, яркость, четкость, глубина, определенные размеры, а в случае с движущимся изображение — еще и продолжительность. В этом пункте эстетики телевидение позаимствовало большинство терминов у кинематографической практики. Из кино в технологию создания тележурналистского произведения пришли такие понятия, как «кадр», «план», «ракурс», «режим съемки», «монтаж», «контрапункт», «панорамирование», «траекторная съемка», «трэвелинг», «наплыв», «затемнение» и т. д. Каждый тележурналист знаком с ними не понаслышке, реально представляет ситуации, в которых их можно использовать. Понятно, что в корреспондентской спешке и при оперативном знакомстве с ситуацией ни журналисту, ни его оператору не понадобятся такие визуальные изыски, как расфокус изображения при съемке задержания нарушителя ПДД. Видеоиллюстрация должна быть четкой или, как говорят телевизионщики, «читаемой», чтобы зритель понял, кто, как и почему неправильно миновал перекресток на красный сигнал светофора.

Если внимательно рассмотреть преимущества работы журналиста на телевидении, можно констатировать, что, будучи зависим от объективных и субъективных факторов профессиональной деятельности и пройдя проверку на прочность в коллективе телеканала и ТВ-компании, он способен менее болезненно адаптироваться к деятельности в печатных СМИ, на радио или в рамках новостного интернет-портала. С другой стороны, ритм журналистской деятельности в телевещании увеличивает риск ошибок, промахов, «ляпов». Вспомним еще раз предостерегающий девиз работников BBC: «Точность важнее скорости».

В условиях современного роста влияния телевидения на массовое сознание становится очевидным, что именно электронное СМИ фактически отменяет вероятные коммуникационные преграды (если, конечно, потенциальные потребители получают к нему доступ). Виртуальная реальность, возникающая на экране телемонитора или приемника, как кажется зрителю, преодолевает все возможные препятствия. Недаром Даниил Дондурей с пафосом утверждал, что «телевидение всесословно, всеобразовательно, всевозрастно, всеконфессионально. Благодаря такому доступу порой телеканал смотрят до 80 миллионов человек одновременно. Это подобие греческой агоры, собиравшей всех вместе»[37]. Тот же специалист озвучивал и вполне реальную проблему, которая отличает нынешнюю медийную ситуацию и в мире, и в нашей стране. Из-за (или благодаря) невероятной доступности телевидения через него осуществляется программирование населения. «Нет никакого другого социального субинститута, включая школу, — считает исследователь, — который мог бы соревноваться с телевидением по программированию сознания, а следовательно, и поведения. При этом возникает еще один важнейший фактор, по поводу которого ученые не высказывают сомнений: если твое представление о поведении противоречит самому реальному поведению, то человек больше верит своим представлениям, то есть не в жизнь, а в то, что он о ней думает. Пример: в России люди живут много лучше, чем думают о том, как они живут. Но телевидение создает у них впечатление, что они едва ли не при смерти…»[38]