Как нас обманывают СМИ. Манипуляция информацией

В упомянутой программе нас интересует заключительная часть воскресного выпуска, посвященная проблеме свободе слова и ответственности журналистов за информацию, которую они собирают, обрабатывают и доносят до аудитории посредством разных каналов коммуникации. Присутствие в студии известного российского журналиста Александра Сладкова, специализирующегося на работе в «горячих» точках, придавало весомость развернувшейся битве мнений. Показательно, что его вынужденным оппонентом в споре о достоверности информации из кризисных зон мирового медиапространства выступил либеральный политик Владимир Рыжков. Последний утверждал, что лично знаком с человеком с Алтая, сын которого якобы воевал на стороне ополченцев в Восточной Украине. Любые попытки получить конкретику — имя, фамилию и воинское звание участника, район Донбасса, где он якобы воевал, сроки пребывания в подобном статусе на Украине, — наталкивались на демагогический ответ наподобие «не могу подставлять этого человека и больше вам ничего не скажу». Когда присутствующие в студии попытались сами разобраться, насколько правдива изложенная история, оказывалось, что в версии Рыжкова концы с концами не сходятся.

Если назвать такой принцип своим именем, в просторечии на русском языке его именуют ОБС (расшифровка довольно вульгарная, но точная по смыслу — «одна бабушка сказала»). Сегодня подобные сообщения, основанные на слухах и непроверенных данных, заполонили информационное пространство. Они распространяются по всем возможным и невозможным каналам коммуникации. Мы видим в этом очевидное доказательство нашей теории шоу-цивилизации, где в информационной деятельности точность в работе журналиста уступает место скорости. Главным профессиональным принципом становится не соблюдение этических и правовых норм, а желание произвести впечатление на аудиторию, сообщив ей «горячий», «острый» факт, не заботясь о достоверности и надежности источника.

Актуальность сообщения в условиях шоу-цивилизации имитируется не только за счет непроверенных и невыверенных сведений, имен, фактов, но и за счет фактора наглядности. Здесь аудитория оказывается во власти визуальных впечатлений, организуемых с использованием неаутентичных, постановочных кадров, а то и просто подобранных по принципу визуального соответствия фрагментов частных записей, записей с камер наружного наблюдения, видеорегистраторов или видеоархивов. Совокупность таких условий и обстоятельств, в которых сегодня трудятся журналисты, порождает явление, которое мы уже определили как «журналистика фейков» (или «фейковая журналистика»).

На наш взгляд, ее отличительный чертой является имитационный характер подхода к информации. Упрощая сложную схему и методы манипулирования вниманием и эмоциями аудитории, можно сказать, что для журналистов — создателей фейков важнее нанести эмоционально-интеллектуальный удар, чем сообщить ТОЧНУЮ информацию. Грех приблизительности чреват существенными последствиями, а недостаток информации, в том числе визуальной, — ростом панических настроений. Особенно после трагических эксцессов, приведших к многочисленным человеческим жертвам. Что весь мир и наблюдал через несколько дней после террористической атаки в Париже 13 ноября 2015 года: людей, вышедших на улицы французской столицы, охватила тотальная паника из-за петарды, и они толпой кинулись бежать куда глаза глядят.

Показательно, что в интересующей нас программе Владимира Соловьева участвовал представитель французского журналистского сообщества, экс-сотрудник агентства «Франс-Пресс» Дмитрий де Кошко. За его плечами — 33-летний опыт работы в солидном медиагиганте с высокой репутацией поставщика достоверных и проверенных новостей по всему миру. Когда спор зашел об объективности журналистов в освещении событий, месье де Кошко произнес весьма показательную фразу: «Объективность — другое слово для нас, журналистов. Нам в нашей работе нужны только две вещи: источники и сбалансированная информация».

На первый взгляд в подобном определении нет существенного противоречия. Однако термин «объективность» относительно какого-либо процесса или явления подразумевает отказ от субъективности и стремление к адекватному соотношению показанного или рассказанного с реальным положением дел. Об этом мы уже писали в одной из предыдущих глав.

«Сбалансированность» как термин несет оценочный момент в том, что баланс должен кто-то определить, обозначить и реализовать в действительных обстоятельствах сбора первичной информации. Дальше в изложении Дмитрия де Кошко довелось услышать ключевую для обозначенной проблемы фразу: «Чтобы гражданское общество нормально функционировало, нам нужна полная, правдоподобная информация. С экономической точки зрения надежная информация важнее».