Как научить лошадь летать? Тайная история творчества, изобретений и открытий

Наши представления о творческом процессе формировались благодаря этому мифу с тех самых пор, как человек впервые задумался об изобретательстве. Люди древних цивилизаций верили, что вещи могут быть только открыты, а не придуманы. В их представлении все в мире уже создано, и с ними согласился бы американский астроном Карл Саган, однажды пошутивший на эту тему: «Если вы хотите испечь яблочный пирог с нуля, придется вначале изобрести Вселенную». В Средние века созидание считалось возможным, но было прерогативой божественных сил и тех, кого эти силы направляли. В эпоху Возрождения, наконец, было «дозволено» творить, но при условии, что это делают великие мужи вроде Леонардо, Микеланджело, Боттичелли и т. д. На рубеже XIX и XX веков творческий процесс стал предметом философских, а затем психологических исследований. Изучали прежде всего, каким же образом гении создают нечто новое, а ответ все еще увязывали со средневековым божественным вмешательством. В то время миф пополнился очередными анекдотами о прозрении и гениальности, а также подделками вроде письма Моцарта, к которым челове­чество обращалось снова и снова. В 1926 году британский математик Альфред Уайтхед сформировал существительное из глагола, подарив тем самым мифу название: творчество3.

Согласно мифу о творческих способностях, ими обладают лишь немногие, любой успешный создатель обязательно испытывает яркие моменты озарения, а сам процесс больше похож на волшебство, чем на работу. Гениев мало, и они придумывают легко. Любые попытки в этом других людей обречены на провал.

Книга «Как научить лошадь летать» рассказывает о том, почему этот миф ошибочен.

Я верил в него до 1999 года. Начиная карьеру в студенческой газете Лондонского университета, затем трудясь в стартапе лапшичной Wagamama в Блумсбери и позже — в компании по производству мыла и бумаги Procter & Gamble, был убежден, что абсолютно не креативен. Мне было трудно воплотить свои идеи. Когда я пытался, люди злились. Если же получалось, все сразу забывали, кто это предложил. Я прочел все книги о творческом процессе, которые смог достать, и в каждой было написано одно и то же: идеи возникают в голове по волшебству, люди всегда рады их принять, а создатели — победители. Ко мне же идеи приходили постепенно, окружающие скорее сопротивлялись им, чем радовались, а я чувствовал себя неудачником. Мои производственные показатели были неудовлетворительными, и я всегда был в шаге от увольнения. Я не мог понять, почему мой творческий опыт не совпадал с тем, что изложено в книгах.

Впервые я задумался о том, что книги могут ошибаться, в 1997 году, когда пробовал решить одну, казалось бы, скучную задачу, которая в итоге оказалась довольно интересной. Требовалось обеспечить постоянное наличие помады популярного оттенка от Procter & Gamble в магазинах, так как в половине точек продаж товар быстро заканчивался. После продолжительных исследований я выяснил, что причина кроется в недостаточной информации. Единственный способ узнать, что стоит на полках магазина, — идти и смотреть. В этом заключалось основное ограничение информационных технологий ХХ века. Все данные, попадавшие тогда в компьютеры, вводились вручную или путем сканирования штрихкодов. У продавцов не было времени весь день рассматривать полки с товаром, а затем вносить информацию о его наличии в реестр, так что их электронные базы не отражали реального положения вещей. Владельцы магазинов были не в курсе, что товар моей компании закончился, зато об этом знали посетители. Они пожимали плечами и выбирали другую помаду, поэтому мы теряли покупателей. Но если они уходили без приобретения, то уже и магазин лишался клиента. Отсутствующая на полках помада была самой незначительной проблемой в мире, но она оказалась симптомом другой крупнейшей проблемы: компью­теры — это мозги без чувств.

Было очевидно, что это мало кто замечал. К 1997 году компьютеры присутствовали в нашей жизни пятьдесят лет. Большинство людей выросли вместе с ними, а их принцип работы казался привычным. Компьютеры должны были обрабатывать данные, которые в них вводил человек. Как и следует из названия[5], электронно-вычислительная техника воспринималась как думающая машина, а не чувствующая.

Однако изначально умные приборы задумывались совершенно иными. В 1950 году изобретатель компьютера Алан Тьюринг написал: «В итоге машины будут конкурировать с человеком во всех интеллектуальных сферах. С чего же лучше начать? Многим кажется, что абстрактная деятельность вроде игры в шахматы подойдет лучше всего. Также существует мнение, что следует снабдить машину самыми дорогими аналогами органов чувств. Оба подхода стоит испытать».