Как называются женщины. Феминитивы: история, устройство, конкуренция

Как мы уже понимаем, важно не только что носить, но и с чем. Странно ли, что, когда в последние полвека появлялись профессии программист, операционист, логист, наконец, бровист, возникали и неформальные дериваты женскости на -ка? Ну или не профессии, другие характеристики, где -ист чуть пародийный: пофигист – пофигистка. Конечно, нет: сочетание -ист + -ка в качестве финали феминитива апробировано уже столетиями, начиная с оперисток XVIII века, и является одним из самых респектабельных и не вызывающих споров – спасибо отсутствию нежелательных ассоциаций по созвучию. То же можно сказать о других традиционных моделях, других незаметных образованиях – на -ница/-щица, будь то дознавательница, новостница, или что-то разовое, окказиональное, в том числе без мужского коррелята: сокомандница.

• Образование феминитивов на -ка от других (традиционных, впрочем) основ тоже продолжается, хотя и не так часто. “Я всегда думала, что она ярая правачка на фоне психотравмы от совка, как и многие люди ее поколения” (о Юлии Латыниной, из Фейсбука). Правак – правачка создано по абсолютно стандартной модели, как бедняк – беднячка, рыбак – рыбачка и ближайшее левак – левачка. Вот только в последнее время не было понятно, жива ли модель. Оказывается, жива.

• А вот старая модель на –ja, типа вралья или колдунья, наверняка мертва? Хотя бы потому, что давно не возникает самих новых слов на -аль и -ун. Сами эти суффиксы выдохлись… Стоп! Несколько лет назад -ун ожил, чтобы образовать имя непонятного существа – Ждун, от глагола ждать. После того как популярность Ждуна использовали в сувенирной продукции от и до, существо обрело подружку, а она – закономерное имя: Ждунья. Плюс новая насмешливая пара борцун и борцунья – так что и эта модель жива.

• Огромное количество заимствований на -ер, от которых образуются новые феминитивы. Немало старых слов на -ер, -ор, –ёр, от которых тоже образуются новые феминитивы. В результате тот самый -ша сейчас самый продуктивный суффикс женскости. И это несмотря на не всегда приятные ассоциации – ну хотя бы с разными литературными унтер-офицершами, несмотря на неприятие феминисток, то есть вроде бы главных лоббистов и пользователей феминитивов. Тем не менее в неформальных текстах и неидеологических СМИ образований на -ша море.

“Стали известны имена погибших в Севастополе кикбоксерш”; “Именно они недавно разоблачили инстаграмершу-“биохимика”, которая «лечила» своих подписчиков БАДами”; “Другая юзерша тут же участливо спрашивает: «А что, с ногой что-то?»”; “Меня зовут Олена, и я журналистка и биохакерша”; “Кураторша нам объяснила, почему мальчикам нельзя носить шорты в колледж”; “Второй сезон Бродчерч досмотрела. Рада за прокуроршу с редакторшей”; “Да и мужчине всегда можно будет сказать – хочешь ребенка, плати донорше яйцеклетки”; “Когда покупала квартиру, риелторша показывала мне хату с огромной скидкой”; “Про принятие себя, кстати, нередко слышу от тренерш, коучиц (коучих?) и прочих”; “Что мне мешает быть старпершей – так это новая музычка. Imagine dragons – мощь вообще”. (Из соцсетей.) Здесь, кстати, характерно, что старпёр – вовсе не заимствование, просто фонетически похоже, и все равно используется -ша, ведь внутренний лингвист не лезет в этимологические глубины, для него главное – сочетание значения и формы.

При обсуждении проблем мигрантов можно встретить слово гастарбайтерша, на сайте “Женские Хитрости” – лайфхакерша, в обсуждении фэнтези – вампирша, феминизма – штрейкбрехерша, выборов – спойлерша, развлечений – рейверша и бумерша, войны – снайперша, в молодежном жаргоне – ниферша (неформалка). Словом, эти дериваты образуются крайне легко и незаметно, в неформальной речи более чем распространены и не привязаны ни к какой тематике и идеологии.