Как не потерять карьеру (СИ)

— А что Ольга Петровна? — вновь задал вопрос Саша, на что Кира только нервно взглянула на время.

— Ничего, знаешь, мне пора уже, — выдохнула она, поднимаясь, быстро собирая вещи и стараясь не смотреть в напряженное лицо. Александр разглядывал пристально, сканируя. Он же не дурак, давно догадался, что дело не чисто, вот только никто ему ничего не говорил толком, но именно сейчас Кира не собиралась обсуждать свои напряженные отношения с его тещей.

— В любом случае я жду вас, — не терпящим возражения тоном заявил Александр, а Кира вздрогнув, замерла, посмотрев в сторону брата, — родители приедут. Им, знаешь ли, тоже интересно, как ты поживаешь, ты же шифруешься и ничего никому не говоришь, — он широко улыбнулся, а девушка сглотнула образовавшийся ком. — Пора уже представить всем официально твоего парня.

Леонова тяжело вздохнула, понимая, что отвертеться теперь уже не получится и с ужасом представила себе реакцию этого самого «своего парня». Два дня за городом, где не особо хорошо со связью, будут ее родители, семья брата, может кто-то из его друзей и драгоценная Ольга Петровна. И дети. Все то, что Кенар как истинный мизантроп не переваривает на ментальном уровне. Не говоря уже о его неприязни к детям, о которой она знает не понаслышке.

Да уж, выходные выйдут на славу.

— Еба… — Паша так и не смог закончить мысль, разглядывая то, что наворотили новые работнички, пока он был вынужден уделять все свое время бумажно-бюрократической машине. Взгляд скользил вверх по огромному фонтану, установленному посреди главного зала ресторана. Высеченная из белого мрамора чаша, внутри которой стояла статуя писающего мальчика в окружении цветов, как только умудрились дотащить этот ужас современного искусства. Глаз дернулся, а пальцы сжались в кулаки.

— Говорил же, не понравится, — проговорил Алексей, ткнув пальцем в улыбающихся рабочих, впереди которых светился радостью дизайнер, которого Паша нанял, дабы тот помог немного с оформлением, пока Тасманов был занят. Лучше бы он все сам делал.

— Это новый писк! — радостно вещал Олег Зябликов, всплеснув руками. Улыбки работников позади него стали еще более лучезарными, а в глазах каждого светилось такое количество веры в то, что это действительно прекрасно, что Паше даже показалось, что перед ним загипнотизированная армия зомби с ближнего востока. — Пойдемте скорее, я покажу, что мы установили в вашем санузле! Вы будете в невероятном восторге! — Олег даже подпрыгнул на длинных тоненьких ножках в обтягивающих клетчатых красных брюках, шагнув вперед.

— Я сейчас сильно поражусь? — на всякий случай спросил Паша, мысленно прикидывая, в какую лесополосу вывезти труп этого чрезмерно предприимчивого идиота в модных очках и ярко-розовой рубашке.

— Я бы советовал вам накатить сто грамм для храбрости. Мы хотели вам сообщить, но вы ответили, чтобы мы его слушались, — отозвался Леша, как-то укоризненно глянув на него, а Паша, нахмурившись, сделал независимое лицо.

— Ты что, на меня ответственность валишь? Я твой начальник, а ты дурак, — рыкнул Кенар, а Алексей только многозначительно поднял брови. — И вообще, когда я говорю слушаться кого-то, я жду, что меня все же будут держать в курсе дела, — мрачно заметил, игнорируя качание головой своего бригадира. Мало ли что он там не сказал? Это же и так понятно.

Паша фыркнул, двинувшись за бригадой, мысленно перекрещиваясь. Этот ресторан воистину проклят. Как минимум, потому что, поднявшись на второй этаж по почти законченной и уже украшенной изящной отделкой лестнице, он попал в свой современный кабинет, проследовав через него широким шагом, распахивая дверь личного санузла.

Писающие мальчики действительно писк моды этого года. Во всяком случае, его кран теперь тоже был, подавал воду из мужского полового органа. Взгляд прошелся по белому кафелю и наткнулся на золотой унитаз с уже знакомой фигуркой мальчика на бочке там, где должна располагаться кнопка для смыва. Радостный Олег бросился вперед, отталкивая стоящего Алексея, и нажал пальцем между ног фигурки, отчего вода зажурчала.

— Видите? Невероятная красота!

Кенар поднял глаза к потолку, считая до десяти.

— Начальника, лопату да? — осторожно спросил один из строителей, на что Канарейкин опустил взгляд сначала на Зябликова. Чья улыбка растаяла в миг, а затем повернулся к сантехникам, мявшимся у порога и бригадиру, рявкнув:

— Исправить все! Живо! Иначе писать стоя у меня все разучитесь, — суровые мужские лица побелели, а сам Паша, повернувшись к замершему дизайнеру, потянул:

— А ты, сейчас же исправляешь все на нормальные краны и убираешь этот оплот феодализма, — прошипел Паша, махнув рукой на унитаз, не находя слов кроме матных, — куда-нибудь. И фонтан свой забери, пока я твой труп вместо него не повесил на всеобщее обозрение и не сказал, что это дань уважения Графу Дракуле, сажающему на кол всех неугодных!