Как ненасилие защищает государство

Другие члены советов использовали разнообразные тактики, явно оказавшиеся более эффективными. В литовском Ковно они делали вид, что выполняют приказы нацистов, тайно участвуя при этом в движении Сопротивления. Они успешно прятали детей, которых должны были депортировать, и тайно выводили молодых мужчин и женщин из гетто, чтобы те могли присоединиться к вооружённой борьбе в партизанских отрядах. Во Франции «обе секции (юденрата) принадлежали к подполью и были в постоянной связи с Сопротивлением… и внесли значительный вклад в спасение большинства выживших евреев страны».40 Даже тогда, когда они не принимали личного участия в вооружённом сопротивлении, они приносили огромную пользу, оказывая поддержку его участникам.

Кроме того, среди евреев были участники городской герильи и партизаны, ожесточённо сражавшиеся против нацистов. В апреле-мае 1943 г. евреи в варшавском гетто восстали с тайно пронесённым, украденным и самодельным оружием в руках. Семьсот молодых мужчин и женщин сражались неделями, до смерти, связывая руки тысячам нацистских солдат и оттягивая на себя другие ресурсы, столь необходимые немцам на рушившемся в этот момент Восточном фронте. Они знали, что будут убиты независимо от того, останутся они мирными или нет. Подняв ожесточённое восстание, они прожили последние несколько недель своих жизней в свободе и сопротивлении и замедлили нацистскую военную машину. Другое вооружённое восстание произошло в гетто польского Белостока 16 августа 1943 года, и та борьба также продолжалась неделями.

Городские партизаны, такие как краковский отряд, состоявший из еврейских сионистов и коммунистов, успешно взрывали поезда с припасами и железнодорожные пути, саботировали военные фабрики и убивали представителей оккупационной администрации.41 Еврейские и другие партизанские группы в Польше, Чехословакии, Белоруссии, Украине и странах Прибалтики также проводили акты саботажа против немецких линий снабжения и уничтожали отряды СС. Как пишет Бауэр: «В восточной Польше, Литве и на западе Советского Союза не менее 15000 еврейских партизан сражались в лесах и ещё не менее 5000 безоружных евреев жили там под их постоянной или временной защитой».42 В Польше группа партизан под руководством братьев Бельских спасла более 1200 еврейских мужчин, женщин и детей частично путём совершения убийств тех, кто задерживал или выдавал беглецов. Аналогичные партизанские группы во Франции и Бельгии саботировали военную инфраструктуру, убивали представителей нацистской администрации и помогали людям бежать из лагерей смерти. Отряд евреев-коммунистов в Бельгии спустил с рельсов поезд, вёзший людей в Освенцим, и помог нескольким сотням из них бежать. Во время восстания в лагере смерти Собибор в октябре 1943 г. узники рабочего лагеря убили несколько нацистских офицеров и дали возможность четырёмстам из шестиста заключённых бежать.43 Большинство из них были быстро перебиты, но около шестидесяти выжили и присоединились к партизанам. Через два дня после восстания лагерь Собибор был закрыт. Восстание в Треблинке в августе 1943 г. уничтожило этот лагерь смерти, и он не был отстроен. Участники другого выступления в Освенциме в октябре 1944 г. уничтожили один из крематориев.44 Все эти ожесточённые схватки замедлили Холокост. С другой стороны, ненасильственные тактики (как и правительства Союзников, чьи бомбардировщики легко могли долететь до Освенцима и других лагерей) не сумели закрыть или уничтожить ни одного лагеря смерти до самого конца войны.

Партизанский отряд евреев, воглавляемый Аббой Ковнером, 1944 г.

При Холокосте и в менее экстремальных случаях, от Индии до Бирмингема, ненасилие не смогло дать необходимые силы своим адептам, в то время как разнообразные тактики с применением насилия оказывались результативными. Проще говоря, если движение не является угрозой, оно не может изменить систему, основанную на централизованном принуждении и насилии,45 и, если движение не осознаёт и не использует силу, делающую его угрозой, оно не может уничтожить такую систему. В сегодняшнем мире правительства и корпорации имеют почти полную монополию на власть, важной частью которой является насилие. Если мы не изменим отношения, построенные на иерархии (желательно также уничтожить инфраструктуру и культуру централизованной власти, чтобы сделать невозможным подчинение нескольких одному), то те, кто выгодно использует всепроникающее структурное насилие, те, кто сейчас контролирует войска, банки, бюрократии и корпорации, будут по-прежнему всем заправлять. Элиту нельзя уговорить воззваниями к их совести. Отдельных людей, готовых задуматься и прийти к лучшей системе ценностей, — уволят, сместят, заменят, отзовут, убьют.