Как обуздать еврейство. Все тайны сталинского закулисья

Фильмов с участием Алейникова тогда могло быть и больше, если бы не его болезнь. Например, в 1945 году Михаил Жаров пригласил его в свою картину «Беспокойное хозяйство», однако из этой затеи ничего путного не вышло. Вот как об этом вспоминал сам М. Жаров: «На роль французского лётчика я выбрал Юрия Любимова, а на роль русского — Петра Алейникова. Знал, что он пьёт на самоуничтожение. Но надеялись: будем его закрывать — увозить — снимать — снова закрывать. Не укараулили. „Ушёл“ в окно по водосточной трубе, сорвался, сломал позвоночник. Пришлось заменить его Дорониным…»

Между тем другому режиссёру — Лео Арнштаму — повезло больше, чем Жарову. В 1946 году он пригласил Алейникова в свой фильм «Глинка», и актёр ни разу его не подвёл. Может быть, потому, что роль была необычная для актёра — она резко меняла его прежний киношный типаж рубахи-парня. А сыграл он там не кого-нибудь, а самого… Александра Сергеевича Пушкина. Безусловно, это был смелый ход, как со стороны режиссёра, так и со стороны актёра, но зритель подобного поворота в судьбе любимого актёра не принял. Алейников в роли поэта вызывал в зале дружный смех. Актёр после этого даже попросил снять из титров фильма его фамилию, хотя считал эту роль одной из лучших в своём послужном списке. С этого момента наступил закат в кинокарьере Алейникова.

За четыре года он был приглашён сниматься только трижды, да и то в крохотные эпизоды. Во многом это объяснялось личной недисциплинированностью самого актёра, который к тому времени почти спился. Поэтому, несмотря на то что Алейников был обожаем зрителями, многие режиссёры боялись связываться с ним, зная его скандальный характер. Например, в 1945 году на съёмках фильма «Морской батальон» режиссёр Александр Файнциммер вынужден был применить силу, чтобы привести Алейникова в нормальное состояние. Алейников тогда приехал на съёмки в Ленинград со своей любовницей Лидией, вечерами в номере гостиницы напивался и бил её смертным боем. Режиссёру приходилось вызывать моряков, чтобы те охраняли бедную женщину.

В конце концов, к началу 50-х годов Алейников оказался за бортом большого кинематографа. Несмотря на то что зритель с нетерпением ждал появления на экранах новых фильмов с его участием, его на съёмки не приглашали. А если и приглашали, то быстро заменяли на другого актёра. Из-за обильных возлияний он потерял роли в таких картинах, как: «Адмирал Нахимов» (1947), «В квадрате 45» (1954) и др. Иногда, чтобы хоть что-то заработать, Алейников соглашался выезжать с творческими бригадами актёров московских театров на периферию. Причём эти поездки обставлялись весьма оригинально. На афишах крупными буквами набирались имя и фамилия — «Пётр Алейников», а внизу мелкими буквами выписывались имена остальных актёров. И аншлаги были полные. Народ до сих пор помнил и любил своего кумира, последний успешный фильм которого был снят 10 лет назад. Артисты, участвовавшие в этих концертах, вспоминают, что работать перед выходом Алейникова было трудно. Зрители ждали только его и поэтому выступления других актёров встречали сдержанно. И вот когда наконец появлялся конферансье и хорошо поставленным голосом, выдержав, как положено, паузу, объявлял: «Наконец перед вами выступит…» — зал, не давая ему договорить до конца, взрывался аплодисментами.

Выходил Алейников, и ему навстречу уже мчались многочисленные фанаты с подарками в руках: кто-то нёс цветы, кто-то водку, кто-то коробку конфет и т.д. Кумира обнимали, целовали, качали на руках. Всё это длилось довольно долго, иногда так, что на выступление у артиста уже времени просто не хватало. Если же всё-таки он выступал, то это выступление было довольно скромным. Никаких весёлых историй или тем паче анекдотов (на которые актёр был большой мастер). Алейников всегда читал какой-нибудь рассказ советского писателя или чеховскую «Дорогую собаку». В 1954 году, во время концертных выступлений в Челябинске, Алейников читал стихи А. Пушкина. И, как говорят очевидцы, неоднократно крестился во время выступления. По тем временам такое публичное выражение своих религиозных чувств могло дорого стоить артисту. Но он, видимо, своё уже отбоялся.

В те годы многие, некогда набивавшиеся в друзья к Алейникову, отвернулись от него. Он был один, и часто местом его прогулок был Московский зоопарк. Особенно он любил бывать возле клетки с волком по имени Норик. Их дружба крепла с каждым днём, и однажды, когда Алейников кинул волку очередной кусок хлеба, волк внезапно подошёл к самой решётке. Его взгляд был настолько выразителен, что Алейников, повинуясь какому-то внутреннему зову, подошёл к решётке и наклонился к волку. И тот лизнул его лицо. На глазах артиста показались слёзы, и он произнёс: «Норик, ты самый лучший среди людей».