Как обуздать еврейство. Все тайны сталинского закулисья

В 50-е годы Жаров мало снимался (за всё десятилетие он записал на свой счёт только 6 фильмов), но зато плотно был занят на сцене Малого театра. Причём там он ещё был и секретарём партийной организации, из-за чего нажил себе немало недоброжелателей. Одним из них был замечательный актёр Борис Бабочкин, легендарный Чапаев. Вот что последний писал в своём дневнике в январе 1968 года:

«На собрании свирепствовал Жаров — вождь партийной организации, почти наш театральный Сталин… Его отношение ко мне колебалось много лет между хорошим и плохим. Неприязнь началась с „Браконьеров“. Он очень слабо играл в этой пьесе, которая была для меня такой счастливой. Актёры „Современника“ ходили меня смотреть в обязательном порядке. Мне потом рассказывали, что Ефремов ставил им мою игру в пример глубины и стиля и т.д.

Вот этого и не мог пережить Жаров, всё делал, чтоб ввести на роль Адама Телегина, а так как я болел довольно много, то и сделали всё, чтоб постепенно снять „Браконьеров“ с репертуара. Кроме того, мне пришлось брать у Жарова рекомендации на поездки во Францию, Венгрию и Польшу, ездил я не как турист, и Жарова корёжило от всего этого. Он сделал ставку на Симонова, а сам мечтал стать директором. И он знал о моём скептическом отношении к его художественно-административной деятельности…»

Однако именно тогда, в конце 60-х, случился новый взлёт славы Жарова. Он сыграл роль доброго и мудрого участкового милиционера Фёдора Ивановича Анискина в фильме «Деревенский детектив» (1969). В этом непритязательном на первый взгляд фильме, где речь шла всего лишь о краже аккордеона у директора сельского клуба, Жаров сумел создать такой запоминающийся образ, что благодарный зритель тут же нарёк его новым именем — Анискин. В итоге этого героя актёр сыграет ещё в двух фильмах: «Анискин и Фантомас» и «И снова Анискин». Сам актёр по этому поводу шутил: мол, начав свою звёздную карьеру в кино с роли бандита и убийцы Фомки Жигана, ему суждено было закончить её ролью милиционера Анискина.

Со второй половины 70-х Жарова всё чаще подводит здоровье. Сыграв в 1978 году в последний раз своего Анискина (в телефильме «И снова Анискин»), он практически исчезает из поля зрения широкой общественности. Болезни преследуют его одна за другой: бронхиты, гриппы, гастрит. Некогда плотный и упитанный, Жаров вдруг сильно похудел, теперь все пиджаки буквально висели на нём. Сам актёр был убеждён, что у него рак. В конце 1981 года Жарова в очередной раз положили в Кремлёвскую больницу.

Буквально до последних дней Жаров продолжал веселить больных. Близкие говорили ему: «Михаил Иванович, ложитесь в нормальную больницу, здесь не вылечат». На что он реагировал очень бурно: «Не сметь так говорить! Как вы можете не доверять врачам?!»

Но, несмотря на лечение, загадочные боли в боку усиливались. В итоге перитонит у Жарова обнаружили слишком поздно… 14 декабря 1981 года Жаров попросил свою жену: «Майечка, ты не приходи ко мне пока, всё равно через пару дней домой…» Однако на следующее утро великого актёра не стало.

По словам его дочери Анны: «Папа всегда страшно за нас боялся. Переживал, что оставит семью неустроенной, что мы без него пропадём. Соглашался на любые роли в кино, на всё, что предлагали, концерты давал — словом, работал на износ. Он считал нас совершенно беспомощными, да это, честно говоря, так и было… Помню, я пошла в гастроном, где папа обычно брал заказы. Стоит за прилавком такая крепенькая продавщица и шушукается с подружкой. Подошла моя очередь, она мне очень спокойно говорит: „Жаров здесь заказы не берёт, с тех пор как умер“. Это было на девятый день после папиной смерти…».

Прима сталинского кино (Любовь Орлова)

Любовь Орлова родилась в подмосковном Звенигороде 11 февраля 1902 года в семье интеллигентов. Отец будущей советской кинозвезды — Пётр Фёдорович Орлов — был потомком тверской ветви Рюриковичей. Он служил в военном ведомстве. Мать — Евгения Николаевна Сухотина — происходила из старинного дворянского рода. В родстве с Сухотиными был Лев Толстой, книга которого («Кавказский пленник») с дарственной надписью хранилась как реликвия в доме Орловых.

Родители хотели, чтобы дочь стала профессиональной пианисткой, и в семилетнем возрасте отдали её в музыкальную школу. По одному из семейных преданий, однажды в их доме гостил Фёдор Иванович Шаляпин, которому показали оперетту «Грибной переполох», поставленную любительским детским театром. В этом спектакле маленькая Любочка Орлова исполняла роль Редьки. После окончания представления Шаляпин вдруг поднял Любу на руки и произнёс пророческую фразу: «Эта девочка будет знаменитой актрисой!» Чтобы эти слова великого тенора сбылись, Орловой понадобилось ровно двадцать пять лет.