Как очаровать распутника

– Нужно обсудить выбор тканей, – сказала Эми. О Господи! Она все глубже увязала в паутине обмана. Настоящей причиной визита в мастерскую являлась необходимость забрать причитавшееся ей вознаграждение. Но ведь это можно сделать и потом. – Хорошо, Уилл. С этим можно повременить.

Уилл улыбнулся:

– Вы хотите пройтись по магазинам.

Джулиана рассмеялась.

– Кажется, он уже успел хорошо тебя изучить, Эми!

– Меня разоблачили. – Ей было трудно смотреть Уиллу в глаза.

– Значит, решено, – подвел итоги Уилл. – Заеду к тебе на следующей неделе, Хок.

– А я пройдусь с Эми по магазинам, – обрадовалась Джулиана.

– Это было бы чудесно, – ответила Эми. Ей придется брать деньги у мадам Дюпон тайком, чтобы не видела Джулиана, и это ее смущало.

– Оставим-ка мы новобрачных вдвоем. Пусть наслаждаются медовым месяцем, – сказал Хок.

Уилл и Эми проводили их до двери и попрощались.

Карета покатила прочь, и Эми повернулась к Уиллу:

– Прошу меня извинить. Я назначила модистке встречу, не подумав как следует.

– Не беспокойтесь. Не думаю, что встреча с братом затянется надолго. Пока вы будете ходить по магазинам, я смогу повидать друзей в клубе. Таким образом, вам не придется торопиться.

Отчего у нее такое чувство, будто они сознательно отнимают время медового месяца? И винить ей некого, кроме себя. Не открой она эту невидимую дверь, Уиллу не пришло бы в голову встречаться с друзьями. Это немало встревожило Эми. Ведь его друзья, несомненно, имеют те же пагубные привычки распутства и могут дурно повлиять на Уилла.

Внезапно по дорожке застучали капли дождя.

– Кажется, сегодня нам не суждено погулять, – заметил Уилл.

Обычно Эми не отличалась суеверностью, однако сейчас дождь показался ей плохим предзнаменованием.

Началась следующая неделя, и Эми делала открытие за открытием. Оказывается, Уиллу нравился шоколад. Он ненавидел овсянку, зато обожал вареные яйца. Однажды утром он вышел к завтраку с газетой и со смущенным видом извинился, что читает за столом. Однако Эми и не думала возражать. Он обрадовался. Потом, попивая свой чай, она заметила, что его глаза скользят по газетной странице слишком уж быстро. Рассмеявшись, она сказала, что он, наверное, ищет что-то особенное. Уилл пожал плечами и снова занялся газетой. Его взгляд пробегал колонку и с неменьшей скоростью начинал изучать другую. Она спросила его, и он признался, что читает очень быстро.

Эми не обратила особого внимания на его слова, пока в один прекрасный день муж не вошел к ней, когда она мучилась над отчетом по хозяйству. Она уже несколько раз успела сложить длинные колонки цифр, и каждый раз результат оказывался новый. Придя в отчаяние, Эми обратилась к Уиллу за помощью. Тот даже не воспользовался карандашом. Пробежал глазами колонку цифр и сообщил ответ. Сначала она ему не поверила. Тогда он велел ей взять другую страницу и закрыть окончательную сумму. Эми закрыла ее листком бумаги, и он, быстро просмотрев колонку цифр, сообщил ей результат. Она убрала листок. Уилл оказался прав.

Эми была поражена, а он с безразличным видом пожал плечами и сказал, что всегда соображал быстрее, чем большинство людей. Она настаивала, что у него блестящие способности. Тогда он со вздохом признался, что в школе эти способности только мешали. Ему быстро становилось скучно. В результате от нечего делать он пристрастился ко всякого рода проделкам.

Утром в субботу снова пошел дождь. Эми обнаружила Уилла сидевшим на полу гостиной с каминными часами в руках.

– Они остановились, – объяснил он.

Она с недоумением рассматривала лежащие на ковре винтики и шестеренки.

– Мы можем купить другие.

– Я их быстро починю, – сказал Уилл.

Эми села на диван и стала за ним наблюдать.

– Ваши сестры рассказали, что в пять лет вы сбежали к цыганам.

Уилл улыбнулся.

– Я чинил для них всякие предметы обихода, а потом меня высекли за побег. – Он начал прилаживать детали часов на место. – Когда я был мальчиком, мне стало любопытно, как устроены часы. Я пошел в кабинет отца, взял лестницу, что стояла у книжных полок, и взял с каминной полки часы. Потом я их разобрал, до последнего винтика. Часы меня словно околдовали. Отец отбил мне костяшки рук за сломанные часы. Я просил дать мне возможность доказать, что я могу их собрать. Отец не верил, что у меня получится. У него побагровело лицо, когда я собрал часы и они снова заработали.

– Вам доставалось за ваши таланты. – Эми помолчала. – Уилл, почему вы так часто убегали из дому, когда были ребенком?

– Не помню. Может быть, я делал это лишь для того, чтобы убедиться, заметит ли хоть кто-нибудь мое отсутствие.

Эми растерялась.

– Как это – заметит? Разумеется, нянька не спускала с вас глаз.

Уилл пожал плечами.

– Я ждал, пока она заснет, а потом убегал.

– Не могу поверить, что ваша матушка не выгнала такую няньку-ротозейку, – сказала Эми. – Вы могли, например, пораниться.

– Нянька была стара. Она работала в нашей семье с тех пор, как родился Хок. Кроме того, я рос очень непослушным. Я был младшим и вредным точно заноза.

Уилл искал внимания и находил его только тогда, когда проказничал, поняла Эми.