Как один день

Сделав шаг вперед, я слегка кашлянул, чтобы привлечь внимание незнакомца. Он спокойно развернулся в кресле и взглянул на меня. Я увидел лицо, знакомое по сотням изображений, картин и икон, обрамленное длинными волосами, с небольшими усами и бородкой. Он улыбался, чуть насмешливо, но дружелюбно.

- Иисус! – пробормотал я, застыв на месте.

Его улыбка стала еще шире:

- Да, а ты кого ожидал увидеть?

- Н-не знаю…

- Ладно, не смущайся, проходи и садись. Поговорим.

При этих словах напротив него появилось еще одно кресло.

На негнущихся ногах я подошел к Нему и сел.

- Ну, как тебе тут? Нравится?

- Д-да… Очень!

- Да не волнуйся ты так – все это никуда не исчезнет. Я вижу, тебе не терпится узнать, где ты, как сюда попал, и что будет дальше?

- Да, Господи!

- Называй меня просто Иисус, если хочешь – не надо этого постоянного величания. Сейчас ведь мы с тобой в одном месте и на равных. Ну, почти на равных – я вижу, ты освоил уже кое-что из простейших «чудес», - кивнул он на мой костюм. – И даже вооружился, - он снова улыбнулся насмешливо, но по-прежнему дружелюбно.

- Ну, это получилось само собой…

- Теперь у тебя будет все так же получаться. И даже гораздо больше. Но я чувствую, что тебе хочется задать мне множество вопросов. Не стесняйся, приступай!

- Но, Иисус, можешь ли ты уделить мне столько времени? Наверное, у тебя немало дел… Да и я не один. Страшно даже подумать, сколько таких же, как я, людей ожидают твоего внимания…

- Видишь ли, ты просто забываешь, что я не человек. Я могу пребывать со всеми людьми, умершими и живыми, одновременно. И мое время – не такое, как твое. Давай же, спрашивай, что хотел!

- Так ты действительно Бог? – вырвалось у меня раньше, чем я успел прикусить язык.

- Да. Ведь ты и сам это знаешь, не правда ли? Иначе мы не сидели бы здесь.

- И ты действительно сотворил Вселенную из ничего?

- Да, это так. Нас трое, как и написано в Библии, и в то же время мы – одно целое.

- Но существует масса естественнонаучных доказательств, что Вселенная не может быть сотворена из ничего. И, к тому же, есть еще множество доказательств, что она гораздо старше, чем семь тысяч лет, про которые сказано в Библии…

- Я уже дал тебе понять, что мое время – не такое, как у людей. Это не значит, что Библия врет. Действительно и то, что эта Вселенная была сотворена почти пятнадцать миллиардов лет назад, и то, что по вашему счету прошло всего семь тысяч лет. Это – вне человеческой логики.

- Ладно, я даже не буду пытаться осмыслить это.

- И правильно сделаешь.

- Но тогда скажи мне, кто ты?

- Вот это называется – спросить основательно! – он рассмеялся, весело и беззаботно. – В каком смысле – кто?

- Ну, я понимаю, что ты – не человек. Но тогда что же ты такое? Существо, вещество, энергия?

- На этот вопрос я не могу ответить – в твоем языке и твоей логике нет таких понятий. Можешь считать, что я – все сразу, вместе взятое, и еще многое другое. Вечное и неизменное. И я – первопричина всего.

- Но, если Вселенной всего пятнадцать миллиардов лет, то где же ты был до этого?

Он опять рассмеялся:

- Мне нравится это твое «всего»! Но я опять не могу ответить тебе так, чтобы ты понял. Я просто существовал. Всегда, вечно. Что было до времени? До пространства? До материи? Ты можешь сказать? Понятий «когда» и «где» в человеческом понимании просто не существовало. У физиков есть такой термин, как сингулярность… Хотя, конечно, он ничего не объясняет.

- Но как же так вышло, что положение изменилось, и появилась Вселенная?

- И снова я не смогу тебе ответить. Даже если я скажу «как», то сразу возникнет новый вопрос – «когда и где», а этих понятий, повторяю, просто не было.

У меня голова пошла кругом.

- Значит, нет таких объяснений, которые мы, люди, могли бы понять?

- Можно и так сказать. Тебе остается только примириться с этим.

- Ладно, постараюсь.

- Спрашивай дальше – у тебя ведь еще много вопросов.

- Это – твой настоящий облик?

- Смотря, что понимать под словом «настоящий». Я, знаешь ли, могу принять любой видимый образ или не иметь вообще никакого. Но сейчас ты видишь меня таким, каким я всегда представлялся тебе лично. Более того, тебе никогда не нравились раны на моих руках и ногах, они тебя, как бывшего врача, смущали, и, как видишь, их нет.

Мы немного помолчали – я не был готов к этой беседе и задумался, о чем спросить еще.

- Правда ли, что ты всемогущ?

- Да. В той степени, в какой это вообще возможно.

- Тогда почему ты терпишь все зло, которое происходит в мире?