Как ограбить швейцарский банк

Контини положил плотик на кухонный стол. Сальвиати смотрел на плотик, раскуривая трубку.

– Что ты мне хочешь сказать?

– В водосборе я нашел только этот, – объяснил Контини. – Другие потерялись в Трезальти.

– A-a. – Сальвиати выпустил облачко дыма.

– Но я не знаю, что это значит, – продолжал сыщик. – Я вообще пока до конца не понимаю всю эту историю.

– А что, тут так уж много надо понимать?

– После звука колокола мне надо стараться услышать отзвук…

– Что-что?

– Так сказал Джиона.

– А, Джиона… Ты рассказал ему про ограбление? Контини кивнул.

– Это было необходимо?

– Джиона никому ничего не скажет.

– Я тебе верю. – Сальвиати размял табак большим пальцем. – Здесь в Корвеско вы мастера не разговаривать…

– Но Джиона разговаривает, да еще как… Слушай, а почему бы тебе не подняться к нему со мной?

– Подняться? К Джионе?

– Почему бы и нет?

Сальвиати посмотрел на него и улыбнулся. Контини подмигнул. Дальше можно было обойтись без слов.

Через десять минут они уже шли вверх по лесу. В том году снег еще не выпадал, и потому путь был довольно удобен. Ручей Трезальти кое-где замерз. Однажды им пришлось огибать ствол, свалившийся на тропу. Когда они вышли из бора, Сальвиати посмотрел на Монте-Бассо. Сказал:

– Везет тебе, Контини…

Детектив поглядел на него, обернувшись.

– Когда вокруг эти горы, легче приводить мысли в порядок.

– Но ведь и ты живешь среди холмов там, в Провансе.

– Я слишком долго сидел на берегу моря. Мысли от меня убегали.

Они продолжили подъем. Перед скалистым гребнем Контини остановился и стал исследовать землю. У него поднялись брови от удивления.

– Что такое? – спросил Сальвиати.

– Сюда заходил самый старый лис.

– Тот, которого мы видели в прошлый раз?

– Да. Странно, что он иногда покидает свою территорию.

– Наверно, приходил сюда в поисках пищи.

– Мм… – Контини показал на скалы и на плато альпийского луга. – Здесь добыча не в избытке.

– Ну, тогда он приходил без причины. Так, забрел во время прогулки…

Контини улыбнулся, представив себе бродячую лису.

– Как знать. Может быть.

Тем временем они почти дошли. И Джиона появился ровно в тот момент, когда они перебирались через Трезальти.

– Кто идет?

– Бандит и полицейский! – ответил Контини. – Кого уложишь первым?

– Горе мне! – усмехнулся Джиона, показываясь из-за скал. – Это я должен остерегаться! Так ты, значит, Жан Сальвиати?

Сальвиати кивнул и пожал руку отшельнику.

– И ты, значит, бандит? – спросил Джиона. – Или полицейский?

– Да я уж и сам не знаю, – улыбнулся Сальвиати. Джиона показал на Контини.

– Он и то и другое. Но пойдемте, подзакусим чем-нибудь.

Старый отшельник только что «получил в подарок от друга-охотника» косулю. Контини знал, что Джиона не гнушается браконьерством, но не стал уточнять, откуда дичь. Они пропустили по стаканчику граппы, поговорили о том о сем. Джиона поставил косулю мариноваться и размягчил мясо. Потом подал его в сальми, приправив душистыми травами и красным вином, а в качестве гарнира предложил поленту, приготовленную в котелке на огне.

После обеда они закурили. И тут-то Контини поведал о призрачном намеке Маттео Марелли.

– Мне казалось, я уже близко. Иногда у меня бывает что-то вроде озарений. Вот недавно, например, когда мы подошли сюда. Так или иначе…

– Так или иначе, завтра вы обчистите банк, – закончил Джиона.

Контини кивнул.

– Теперь колокол может только звонить, – усмехнулся Джиона. – Посмотрим, как и сколько…

– Колокол? – не понял Контини.

– О, всегда есть двойной голос, – ответил Джиона. – Вроде вас двоих. Всегда – звук и отзвук. Но скажите, вы хорошо подготовили это, как вы его называете… дело?

– Я сделал, что мог, – сказал Сальвиати. – Нас пятеро, и каждый знает, что должен делать. Если обман сработает, у нас хорошие шансы.

– А если не сработает?

– Я подготовил пару запасных планов, – объяснил Сальвиати. – Но рассказывать о них никому не хочу. В нужный момент будет все ясно.

– Да, – вступил в разговор Контини. – Жан – человек, полный тайн. Мы участвуем в планах, но не можем знать их.

– У тебя тоже есть свои тайны, мой мальчик! – напомнил ему Джиона. – Ты вот мне скажи лучше, ты и правда не сумел расслышать отзвук?

– Не знаю… Я не знаю, о чем ты говоришь!

– Странно. – Джиона начал ворошить кочергой в камине. – Странно, потому что у меня-то создалось впечатление, будто ты расслышал, – исходя из того, что ты мне рассказывал в последние недели.

Сальвиати попытался поудобнее устроиться в продавленном кресле, где он сидел. Предчувствия старого Джионы смущали его. Неужели он что-то забыл предусмотреть?

Он догадывался, что в этой задымленной лачуге, набитой старыми книгами и охотничьими трофеями, скрывается истина. Но, судя по всему, и сам Джиона был не в состоянии открыть ее.

– Какое впечатление? – спросил Контини у отшельника.

– Не знаю. – Джиона казался встревоженным. – Не могу понять. Вы двое, ограбление, деньги, те другие, что вам помогают, супруги Корти… с одной стороны – вы. Потом, Лука Форстер с его нуждой в деньгах, твоя дочь и Маттео Марелли… что может произойти?

Молчание.

– Трудно сказать, – пробормотал Сальвиати, снова закуривая трубку.

– Да, – Джиона покачал головой. – Будто колокол ударил раз и теперь вот-вот должен ударить второй.

– Второй? – произнес Контини.

Но Джиона продолжал бубнить себе под нос:

– Да, странно. Будто музыка не закончилась…