Как ограбить швейцарский банк

5 Последний шанс

Каждый раз для отца это самый трудный момент. Вначале рождение. Он так многого ждет от этой перемены, что возлагает на нее все свои надежды. Ничто больше не будет прежним. Потом детство не позволяет отвлечься: каждый маленький шаг – неповторимое событие. Наконец, молодость и зрелость детей возвращают отца в одиночество, ведь он вынужден довольствоваться скупыми словами, прошушуканными по телефону.

– Чего же я не могу понять, Лина?

– Когда мы увидимся… когда увидимся, все будет проще.

Они затерялись в безвоздушном пространстве. И потому цеплялись за слова о прошлом и о будущем. Но это был самообман: прошлого не существовало – только память о резких словах и месяцах равнодушия. Что же до будущего…

– Ты уверен, что сумеешь сделать то, что они просят?

– Конечно. Мы готовимся. Увидишь, все пройдет хорошо.

– Но ты что будешь делать? Уже знаешь, когда это произойдет?

– Да, все готово, Лина. Увидишь, скоро ты будешь свободна.

– А со своей работой что будешь делать? Тебе не надо возвращаться в Прованс?

– Я вернусь туда. Слушай, ты там смотри не раскисай. Я знаю, что тебе несладко, знаю, что, когда ты в тюрьме, трудно не думать о худшем.

– Я не думала, что такое со мной может случиться…

Вот-вот расплачется. Сальвиати не знал ее такой. Он вырастил ее один; однако ему так и не удалось нащупать уязвимое место, с которого можно было начать путь к пониманию дочери. В пору ее детства у них были свои шутки, свои привычки. Но потом Лина выросла. А за привычкой удобно прятаться.

– Ты должна стараться думать маленькими порциями, Лина. Ты должна думать о ближайшем часе, а потом, ночью, об утре, а утром – о второй половине дня. Вам когда-нибудь позволяют выходить?

– Время от времени. Но меньше, чем раньше.

– Там, где вы, это было бы слишком рискованно? Молчание.

– Я… я не могу ничего сказать.

– Конечно.

– Обещай мне кое-что, папа.

Папа. Сальвиати казалось, что он вернулся на тридцать лет назад.

– Говори.

– Если станет слишком трудно, ты скажешь об этом Форстеру? Скажешь, что это невозможно?

– Лина…

– Если тебя схватят, что ты будешь делать?

– Меня не схватят, Лина. Молчание. Кто-то ей что-то говорил.

– Теперь мне надо с тобой прощаться. Завтра мне дадут позвонить снова.

– Хорошо, – Сальвиати попытался быть несерьезным. – Знаешь, я уже справляюсь с этим мобильником. Кто бы мог подумать, а?…

Но Лины у телефона уже не было. Сальвиати понял по тишине в трубке, что разговор окончен. Они всегда завершались так, внезапно. И у него оставалось чувство недосказанности, а внутри – куча вещей, которыми он хотел поделиться с Линой. Советы и мысли, чтобы помочь ей, объяснения, слова, просто слова, чтобы нащупать путь, тропинку между безднами прошлого и будущего.