Как опасно быть женой

Я смотрю на часы. Время есть. Сую открытки в ящик стола, беру сумочку и через восемнадцать минут въезжаю на тесную стоянку перед баром. Толкаю дверь, слышу глухое громыхание ударных и отдаленный шум вечеринки, а затем – саксофон Майкла. Он играет “Нью-йоркское настроение” – не хуже профессионального музыканта. Я проскальзываю в зал и вижу его на сцене в моих любимых джинсах и футболке “Суперпапа”. Он замечает меня, и его лицо вспыхивает, как галогенная лампа. Я пробираюсь к сцене. Он играет, не сводя с меня глаз, так, словно каждая нота его чудного соло предназначена мне одной.

Группа начинает новую композицию. Майкл снимает саксофон и спрыгивает со сцены.

– Разве тебе не надо играть?

– Лучше я побуду с тобой. Давай потанцуем. Он обнимает меня за талию, притягивает к себе, а я вспоминаю, как мне раньше нравилось танцевать с ним и как мне этого не хватало. Он наклоняется, целует меня, влажно, глубоко, теснее прижимает к себе, и я чувствую его возбуждение.

– Знаешь, учитывая обстоятельства, это прозвучит странно, но я очень хочу тебя прямо сейчас.

– У тебя что-нибудь было с Эдит Берри? – шепотом спрашиваю я и с ужасом жду ответа. – Было? Да?

– Что? Ты шутишь? – Майкл останавливается и смотрит на меня с таким видом, с каким обычно встречает мои самые идиотские предложения (не рожать третьего ребенка, а завести обезьянку, разбить на заднем дворе органический виноградник, купить старый школьный автобус и сделать из него гостевой домик). – Конечно, нет. – Он медленно кружит меня и целует в кончик носа, а потом очень нежно в губы. – Я был невнимательным мужем. Забывчивым. Пропадал на работе. Но я больше никогда не буду тебе изменять. Мне нужны вы и только вы, миссис Флэнеган.

Я ему верю.

Меня охватывает двойственное чувство: облегчение и разочарование. Если бы у него что-то было с Эдит, мои собственные эскапады с Эваном выглядели бы невинной забавой. А так я какая-то проститутка. Я флиртовала с Эваном Делани, развлекалась с ним, занималась сексом. Энни призывала выложить карты на стол. Но невозможно предугадать, к чему приведет полная откровенность. Поможет создать новые отношения или все испортит? И что я скажу? Майкл, наконец-то мы квиты? У тебя была Сюзи, а у меня – Эван?

Я поднимаю глаза и смотрю в доброе, открытое, красивое лицо мужчины, которого люблю.

– Майкл.

– Да, милая?

– Мне надо тебе кое-что сказать. Ты должен знать.

– Говори, детка. – Он подносит к губам мои руки и целует кончики пальцев. – Можешь рассказать мне все.

– Майкл. – Кровь стучит в ушах. Я делаю глубокий вдох и зажмуриваюсь. Сейчас. Сейчас. – Майкл.

– Да?

– Это насчет Гомера.