Как орден организует войны и революции

2. Мировое сообщество обоснованно считало ненормальным и временным явлением раздельное существование немецкого народа, предпринимало и предпринимает все возможное для сглаживания противоречий между севером и югом Кореи. Но мировое сообщество полагает нормальным, например, разделение осетин между двумя государствами. Сербы же в данном контексте оказываются нацией уникальной: после разрушения Социалистической Федеративной Республики Югославия (СФРЮ) они оказались разделенными границами трех независимых государств. Четвертая часть сербов сегодня проживает за пределами территории СФРЮ.

Подобная ситуация складывается и на постсоветском пространстве, где один из крупнейших народов мира — русский — оказался разделенным в соответствии с административными границами бывшего СССР. Попытки России защитить русское и «русскоязычное» население в республиках ближнего зарубежья вызывают резкое неприятие соседей и обвинения во вмешательстве во внутренние дела.

3. Международное сообщество применило полномасштабные санкции против Союзной Республики Югославии. Сегодня, пусть еще и довольно тихо, начинают раздаваться голоса о возможности введения санкций против России. Сценарий развала Югославии применяется в отношении России.»

Тезисы из статьи Сергея Бабурина «Современный сербский вопрос и Россия» («Наш современник», 1995, N 6, стр. 93–94)

Приложение 2 ЧЕЧНЯ: ЧЬЯ ПОЛИТИКА — ТОГО И ВОЙНА

(Семь геополитических тезисов, произнесенных на развалинах Грозного)

1. Россия подчинена трехуровневому управлению. Чисто фактологически ею правит Кремль. Методологически — госдепартамент США. Концептуально — то, что весьма приблизительно обозначается как «мировое правительство». И Кремль, и госдеп, и «мировой концептуальный центр» имеют существенно различные цели, в том числе и в чеченском кризисе.

2. Интересы Кремля в этой войне определили прихотливо скрещенные притязания нескольких компрадорских группировок, недовольных зарвавшимся Дудаевым, нужда в «маленькой победоносной войне» для политического самооправдания и боязнь «эффекта домино» во взаимоотношениях центра и регионов. Это война за нефтяной кран. И одновременно — за единство и неделимость России. Мало было таких войн в истории, которые не меняли бы политического знака по ходу дела.

Чего хотел американский госдепартамент, располагающий в Кремле обширнейшим лобби? Америка смертельно больна, находится на нисходящей линии «кондратьевского цикла». «Методологическому центру» выгодно, чтобы Россия не только не помешала США выкарабкаться из структурного кризиса, но чтобы еще и помогла. Подпитала ресурсами, организационным и политическим потенциалом. Для них, так же как и для Кремля, нестерпимо, что одна из важнейших жизненных артерий России и Евразии — нефтеносная коммуникация Красноводск-Баку-Новороссийск — перерезана. Чечня как раз и сидит на этой магистральной коммуникации Евразии. Отсюда и первоначально сдержанная реакция американского истеблишмента на чеченский кризис.

3. Чего добивается в этой войне «мировой концептуальный центр», также вовлеченный в этот кризис? О чем свидетельствуют перипетии зимней информационной войны «мирового сообщества» против Российской федерации?

Их цель — раздробление России, как прежде СССР. (Чечня — идеальная геополитическая «отмычка» к России, как Прибалтика — к советской империи.) Если это не удастся — можно хотя бы поссорить Россию с исламским миром. Заодно обрести повод к ускоренному пополнению НАТО государствами Центральной и Восточной Европы.

Но это лишь лежащие на поверхности причины.

«Концептуальный центр» управления миром готовится к великой тихоокеанской войне. Великой войне США и Китая, которая начнется, по ряду футурологических прогнозов, в первой четверти следующего века. В 1991–1992 годах американский истеблишмент рассчитывал втянуть Россию в «систему безопасности от Владивостока до Сиэтла». Но по ряду причин «приставить к китайскому затылку русский горчичник» не удалось.

Параллельно США стали выстраивать геополитическую ось Запад-Восток через Закавказье, через Азербайджан — в Среднюю Азию. Начали руками Турции организовывать центрально-азиатские государства СНГ в нечто вроде «великого Турана». Западные нефтяные и энергетические кампании стали проникать в нефтеносные районы Азии, лоббировать местные администрации, создавать там «цепочки интересов». Американцы подбираются к Синцзяну; «исламский фактор» в Синцзяне, с точки зрения «мирового концептуального центра», такая же геополитическая отмычка к китайской империи, какой оказалась Прибалтика в случае советской империи.

В громадной многосложной машине этого геополитического заговора чеченский кризис может рассматриваться как одна из мер по фланкированию этой геополитической оси.