Как организовали «внезапное» нападение 22 июня 1941. Заговор Сталина. Причины и следствия

Если внимательно прочесть книги или посмотреть фильмы о героях, бросающих вызов Злу, то можно заметить общую особенность: авторы помогают своим любимцам. Они выпутывают их из самых безвыходных ситуаций, бросая им спасательный круг в виде нежданно подоспевшей помощи, ротозейства врагов и т. п. Если бы враги были порасторопнее – как в жизни, – то приключения героя (героев) могли закончиться еще в начале повествования. В реальности все обстоит куда сложнее. А именно: анализируя жизнь Сталина, создается впечатление, что ему как будто помогали некие могущественные силы. Сталин, равно как и его современники Муссолини с Гитлером, постоянно демонстрировал демонизм и гипнотизм. Его противники, оказавшись под арестом, вдруг соглашаются публично объявить себя шпионами, диверсантами и подлецами. При этом они искренне верили, что тем самым способствуют делу строительства социализма, а не его дискредитации. Объяснить такое поведение только запугиванием и посулами невозможно. Можно обмануть один раз, но Сталин санкционировал расстрел почти всех подсудимых, не жалея их жен и детей. Причем до ареста те же Каменев, Зиновьев и Бухарин давали Сталину самые нелицеприятные и трезвые оценки, но, оказавшись в его руках, теряли волю и становились глиной. Так же обстояло с теми, кто сталкивался с волей Волан-де-Морта. И если бы не противоположная воля автора, имевшего возможность быть по отношению к нему демиургом, Темный волшебник победил бы. Поэтому мне кажется, что по-настоящему понять демонизм и силу «нечеловеческой» воли Сталина можно лишь через призму искусства. Оно, как известно, создает вторую – параллельную – реальность, в которой вымышленных персонажей бросают в экстремальные ситуации. В этих лабораторных условиях читатель или зритель имеет возможность наблюдать алхимию психологических превращений при столкновении сил мощностью в тысячи вольт и заряжаться исходящей со страниц или экрана энергией самому. А если повезет, сделать некие выводы, пригодные в жизни. Но если в литературе автор заставляет читателя проникнуться нужной ему спасительной идеей, то в жизни нередко бывает ровно наоборот.

М. Делягин заявил: «Под прогрессом он (Сталин) мог понимать поразительно извращенные вещи…Но при этом он преследовал задачу общественного блага»[196]. Прекрасная формулировка (как и название статьи). И она идеально подходит к персонажу романа, а именно Волан-де-Морту. Ведь тот также стремился к общественному благу, как его понимал, хотя кое в чем и ошибался.

«Сталин стал олицетворением справедливости», – сказано в той же статье. Совершенно верно, как в свое время Муссолини, Гитлер, Мао, а в романе Булгакова мессир Воланд. Одна беда – между олицетворением и реальностью есть некоторый зазор. Будущий диктатор России будет идти под лозунгом свершения справедливости, а если придет к власти, то станет таковым олицетворением. И уж тогда не взыщите и не пищите! Делягин и не собирается жаловаться, а прямо умозаключает: «Ничего более жестокого, чем стремление к справедливости, в природе не существует. Но это то, что абсолютно необходимо». Ну, тогда все в порядке. На этом постулате и строится философия сталинизма. И этот момент хорошо отражен в мировой литературе, начиная с борьбы за справедливость Родиона Раскольникова Достоевского до назидательной саги Роулинг «Гарри Поттер».