Как оставаться Женщиной до 100 лет

После института я поехала по распределению в село Зайцево Новгородской области. Конечно, я могла не ехать – все удивлялись, что невестка академика поехала в деревню, но мое самолюбие не позволило, и я хотела испытать себя на такой самостоятельной работе. А Леонид поступил в ординатуру в Ленинграде и приезжал ко мне в деревню каждое воскресенье. Он с друзьями помогал мне открывать больницу. Председатель колхоза очень удивился, когда, открыв мою комнату, застал приезжих не за бутылкой, а за планом больницы! В этом селе раньше была больница, но разрушили ее давно и растащили по домам все имущество: я долго собирала ванны, мойки, кровати и т. д. Персонала всего было 12 человек: один врач – я, два фельдшера, медсестры, санитарки, и все только окончившие учебу! Трудно нам всем пришлось без опыта, без лаборатории, без рентгена, без помощи из Новгорода, хотя все обещали. Работали на одном энтузиазме! Диагнозы ставила только по клиническому мышлению (как старые отцы медицины), лечила как могла, часто народными средствами (что до сих пор помогает!), а лекарства часто покупала за свои деньги, да и сливочное масло, манку, привозил муж из Ленинграда (не могла же я кормить язвенников кислой капустой и селедкой!). Вначале молодые мужики пытались посмеяться над молодой врачихой: ночью стучали в окна (я жила при больнице), днем на прием пришел один парень и говорит: «Доктор, посмотри, у меня что-то яйца болят». Я посмотрела – все, будто, в порядке, и говорю медсестре: «тинктурой йода». Она в ужасе: «Что вы, доктор!» А я повторяю жестко: «Смажьте».

Назавтра вся деревня потешалась над этим парнем: он ходил враскорячку… С тех пор шутки прекратились. Зауважали: «У нас такой доктор строгий, ужас!» Вокруг пошла молва о московском докторе, приезжали из дальних деревень, приносили местные продукты – яйца, грибы соленые.

Оказывается, никто из врачей их так внимательно не осматривал: не раздевая, слушали через рубашку, а я их всех раздевала, тщательно ощупывала, простукивала, прослушивала – это по молодости и по малому опыту я все проделывала строго как учили, чтобы не ошибиться в диагнозе. Лечила все болезни подряд: глазные, ушные, желудочные, сердечные, хирургические, даже операции небольшие делала. Но мучила меня гинекология, вернее, акушерство: роды нормальные местные жители проводили дома, а в больницу везли только с патологическими – ножное прилежание и т. д. Однажды поступила беременная глухонемая по поводу отита (воспаление уха), вдруг отошли воды и начались преждевременные роды, ребенок вышел, а послед нет (это детское место, к которому прикрепляется плод в матке), кровотечение не прекращалось, необходимо было ручное отделение последа. Помыв руки и смазав их йодом, я залезла в матку, схватила что-то мохнатое и стала тащить… вытащила часть места, кровотечение продолжалось, пришлось повторить эту процедуру и, наконец, детское место вышло целиком. Кровотечение прекратилось, но на утро больная резко отяжелела: температура поднялась до 40°, начались судороги, затемнение сознания. Я стала по телефону просить о помощи Новгород, потому что думала, что внесла инфекцию, ведь даже большие дозы пенициллина не помогали… В ответ равнодушно: «Ну что вы, доктор, так волнуетесь, ну будет у вас одна смертность». Я окаменела: «Как вы можете?!». Упросила из ближайшей воинской части майора (его солдаты часто у меня лечились) повезти больную в Новгород. У нее оказался абсцесс мозга (помните отит?); оперировали, но поздно. Я бы не смогла ей помочь.

А как мы мучились с недоношенным ребеночком! Ходила по деревне и упрашивала нацедить грудного молочка. Давали, но неохотно, ибо у самих было мало, ведь пять лет подряд ничего не давали по трудодням. Хоть было трудно работать, но поддерживала любовь народа (как оказалось, недолгая). В 1953 году начался процесс врачей-убийц, и вдруг у меня перестали лечиться, отказывались принимать лекарства. Маленькая девочка ляпнула: «Тетя доктор, вы хотите нас отравить?». Вот что я заслужила за свою работу!

Лишь когда стало известно, что мой свекр – академик Мясников, и он сам лечит Сталина, все стали подчеркнуто принимать мои лекарства и заискивать. А сам Александр Леонидович восхищался моей деревенской деятельностью, говоря, что его отец и дед тоже были земскими врачами, что это хорошая практика, и что он обязательно приедет ко мне».