Как открыть третий глаз: практика пробуждения интуиции

И отправился мудрец дальше. Впрочем, далеко ходить ему не надо было — ему нужна была рыхлая и плодородная земля; та самая земля, что обладает своей душой. Мудрец был мудр и поэтому взял с собой лопату. Вот и та самая рыхлая и плодородная земля, которую так искал мудрец. Теперь только понять предстоит, где копать. Но мудрец ведь был мудрецом — быстро нашел он то самое место. И стал копать. Если быть справедливым, то стоит сказать, что долго копать ему не пришлось. Раза три копнул — и вот она: душа земли. Кто же это? Трудно представить себе что-то в земле более ничтожное, более незначительное, более незаметное, чем маленький червячок, которого и раскопал мудрец. И мы бы с вами никогда бы в жизни не увидели в этом несчастном маленьком существе того, что гордо зовется душой земли. Однако мудрец видел это, ибо был тем самым мудрецом, а не кем-то из нас — не мною и не вами. Положил мудрец червячка ничтожного, незначительного и незаметного себе на ладонь и стал внимательно в этого червячка всматриваться. Если в это существо, извивающееся на ладони мудреца, стали бы всматриваться вы, если бы я стал всматриваться в него, то уж точно ровным счетом ничего бы не увидели, кроме тщедушного червячка, выпачканного в земле. Но мудрец ведь был мудрым, а раз так, то видел то, чего не видим мы с вами. Видел мудрец в этом извивающемся существе всю душу стихии земли, понимал эту стихию, любил ее. И самое главное, теперь мудрец мог без труда при желании восстановить душу земли, даже не глядя более на этого червячка. И отпустил мудрец червячка, а сам отошел чуть в сторону — как раз туда, где плодородную почву сменяют голые камни. Там остановился мудрец, чтобы развести костер.

Да, вы уже поняли, что теперь мудрецу предстояло найти душу огня, а чтобы найти душу огня нужен, как нетрудно догадаться, сам огонь. Мудрец заранее знал это, поэтому захватил с собой и огниво, и вязанку дров. Мы бы с вами наверняка поленились тащить за собой в такую даль не то что вязанку дров, а даже и огниво, однако мы с вами — отнюдь не мудрецы, да и не стремимся мы с вами к тому, чтобы постичь чью-то там душу, тем более душу огня. Мудрец же не только знал много, но и знал то, ради чего он так много знает. Где же в огне его душа? Мудрец пока еще не знал этого, но он знал твердо, что очень скоро он это узнает, потому что, в отличие от нас с вами, мудрец был мудр. И он увидел эту душу! И не только увидел, но сразу же понял: это именно она — душа огня! Стоило только огню разгореться, как среди его языков — оранжевых, алых, пурпурных — мелькнуло что-то. Мы бы с вами и не заметили того, что что-то там мелькнуло в пламени. А мудрец заметил. И вы даже уже знаете, почему. Конечно, потому что мудрец был мудр. И не было никого в мире в те поры, о которых речь, кто был бы мудрее того самого мудреца. И не было прозорливее и наблюдательнее его во всем свете. И увидел мудрец, как мелькнула среди огня маленькая ящерка. Как же не горит она? Что делает она среди пламени? Разве не хочется ей выскочить прочь из костра? Мы с вами думаем, что в огне ящерке плохо, что она там сгорит непременно. Думаем мы так потому, что не знаем главного — не знаем мы того, что ящерки в огне не горят, потому что огонь — их стихия. Нет, конечно, не все ящерки среди пламени чувствуют себя как дома, и даже не как дома, а просто дома. Но есть такие, которым костер — дом родной. И эта ящерка, что сейчас перед глазами мудреца мелькала в огне, как раз не только огня не боялась, но и радовалась огню, наслаждалась им. И не только… Эта маленькая ящерка была той самой душой огня, что искал мудрец. Долго смотрел мудрец на пламя, смотрел и думал, смотрел и запоминал. И запомнил. И когда костер погас и ящерка — душа огня — исчезла вместе со своей стихией, уже тогда знал мудрец, как ему воссоздать душу огня самому. А ведь ради этого все и затевал мудрец.