Как перевоспитать хулигана

— Паштет, — сверля её затылок, интересуюсь у соседа. — Пятнашка в белом, кто такая?

— Что за Пятнашка? — не сразу врубается тот.

— Ну рыжая. Конопатая, болтливая и, типа, очень смелая.

— А, — доходит до него. — Так это Васька. Бельичевская. Староста. Отличница, на красный диплом идёт.

— Отличница и староста? Я не специалист, но ботанички обычно забитые мышки.

— Да ну не, Васёк нормальная. И повеселиться умеет, и отчихвостить, и прикроет где надо.

— Сам вижу, что нормальная. А у этой нормальной парень есть?

Пашка не сдерживает смешок.

— Ты ж вроде надолго здесь не задержишься, — ехидством разит за километр.

Откидываюсь назад, продолжая прожигать задумчивым взглядом нервно ёрзающую фигурку. Это она меня через всю аудиторию чувствует?

— Я сказал, «вряд ли» задержусь, — поправляю его.

— Дохлый номер, можешь и не пытаться.

— Недотрога?

— Да не. У неё, типа, высокие моральные принципы. Не пьёт, по углам на вписках не жмётся, за коленку себя трогать не разрешает. Можно и огрести.

— Ну так всё правильно. Кто ж за коленку‑то трогает? Дилетанты. За другие места трогать надо.

— Тогда точно огребёшь. В двойном размере.

Огрести не боюсь, а вот интерес распаляется. Социология та ещё нудятина, так что вместо того, чтобы грызть гранит науки, запивая его жидким бетоном, заботливо проталкивающийся нам в глотки, палю всю пару Пятнашку.

Которая, чуть сгорбившись, без перерыва пишет и пишет, пишет и пишет. Страницу за страницей исписывает просто с адовой скоростью. Эй, ну хоть бы раз ненароком ручку обронила и на меня ещё разок зыркнула, жалко ей что ли?

Рыжая, глаза зелёные. В Средневековье её б сто пудов сожгли. Я же залипаю. Не потому что что‑то там, а просто. Вид нравится. Всё лучше, чем слушать бубнёж Паштета. Он же, типа, блогером оказался. Канал свой ведёт на три калеки, рассказывая про компьютерные игры, их прохождение и что‑то там ещё. И мой мозг решил заодно чайной ложкой вычерпать. Словно мне интересно. Только об этом, млять, и мечтал.

Едва даётся отбой, об окончании каторги, срываюсь с места, не дослушивая Пашино что‑то про что‑то. Башка и так трещит. Душнила редкостный, хоть и неплохой чувак. Наверное, я просто разучился общаться. Но придётся навёрстывать. Прямо сейчас и начну.

— Слушай, Бельчевская, или как тебя там? — дожидаюсь девчонку в коридоре, а то она опять с преподом зависла. — Давай сделаем вид, что я пристыдился и всё осознал? Затусим вечерком? Почитаешь мне нотации о вреде курения. Я, так и быть, послушаю.

На меня смотрят как на идиота.

— Или как тебя там? — брезгливо кривится рыжик. — Вот настолько всё равно, с кем тусить вечерком, что даже фамилию правильно не удосужился запомнить?

Упс. Я чё, ударение где‑то не там поставил?

— Я новенький, мне можно.

— Ты невежа. А таким да, видимо, всё можно.

— Ну ладно. Косякнул. С кем не бывает, — миролюбиво закидываю ей руку на плечо. — Так что у нас по вечеру?

— По вечеру у нас, — ударение ставится очень удачно, отображая весь спектр презрения. — Ты налево, я направо. Параллели не пересекаются, до свидания.

О, как. Это она красиво меня отшила.

— Это если плоскость имеет бесконечную кривизну поверхности, а земной шарик‑то у нас круглый.

Видала? Шах и мат. Я тоже умею умничать. Школьное образование мимо не прошло, что‑то да налипло.

— Вот и катись шариком.

— Что, вообще без вариантов? У тебя какие‑то личные предубеждения?

— Ага. Именно. Я не связываюсь с плохими мальчиками.

— Ну а я вот очень люблю портить хороших девочек.

— Зубы поломать не боишься?

— Об тебя? Ты настолько крепкий орешек?

— Попробуй и узнаешь, — ужиком выскальзывают из‑под моей руки и уходят с видом гордой царевны.

На слабо решила меня взять? А вот возьму и попробую! Но уже не сегодня.

Выхожу на улицу, седлаю своего старенького, но служащего верой и правдой скакуна, и сваливаю в закат. Моя миссия выполнена. Помаячил, закорючки в бухгалтерии проставил, осчастливил всех своих видом и будет. Для первого дня более чем достаточно. На самом деле он планировался стать и последним, но я уже чё‑то не уверен. Так‑то Паштет прав, я в городе недавно и толком ничего и никого здесь не знаю.

Поэтому без остановок прямым рейсом гоню домой. На съёмной хате с ремонтом десятилетней давности никого. Мать работает. Надеюсь, что работает. На кухне покрываются корочкой жира оставленные на плите щи, создавая каток для самых спортивных тараканов. Позавчерашний крабовый тихонько заветривается в холодильнике. Пирожки с капустой в кастрюле подсыхают. Ну прям пир. Когда мать нормальная, у нас настоящая идиллия. Жаль, явление редкое. Чаще приходится подтирать по всей квартире её блёвань.

Пожрал, полежал — релакс кота. Ну ладно, ещё посуду помыл, этого коты точно делать не умеют, так что на ступенях эволюции я стою точно выше усатых‑полосатых. Правда это не мешает тупить в телеке, пытаясь вникнуть в какую‑то муть. Мда. Чувствую как бесцельно прожигается жизнь. На прошлом месте хоть успел обзавестись работой, а теперь опять всё сначала. Мониторь объявления, рассылай резюме и жди ответа. Задолбало. И вообще, надо покурить.