Как пережить экономический кризис. Уроки Великой депрессии.

И все это на фоне окончательного истощения главных из жизненно важных мировых ресурсов. В ближайшие годы человечество вынуждено будет осознать, что ископаемое органическое и неорганическое сырье — дар миллиардов лет солнечной щедрости — подходит к своему концу. Через одиннадцать лет в мире уже не будет добываться цинк, через четырнадцать лет иссякнет ископаемая медь, через сорок лет, при росте современного потребления, опустеют нефтяные скважины; через 60 лет из шахт выйдет последний шахтер. Через двадцать лет комбинация бурного роста населения и резкого сокращения водных запасов просто взорвет Ближний Восток. Будет ли освещенная часть мира при этом столь же благополучна? Не придется ли ей силой гарантировать себе бесценные остатки земных ископаемых, которые прячутся как: раз в темных просторах неосвещенной суши?

Но не везде россыпь золотых огней — знак человеческого благополучия. Золотая арка феноменально растущих городов — Лагос — Каир — Карачи — Джакарта, население которых почти удвоилось за последние двадцать лет (и еще раз удвоится в грядущие двадцать лет), безмолвно фиксирует едва ли не главную драму нашего времени: наряду с прогрессом разгорается пожар несостоявшихся судеб многих сотен миллионов людей. Здесь нестабильность, террор и болезни будут главными факторами жизни. Глобализация подгоняет строительство огромных аэродромов, но не на бетонных полях, а в бетонных пещерах мегаполисов тлеет и зреет несокрушимая сила, способная остановить и уничтожить любую цивилизацию. Это знаки беды, это убежища практически несостоявшихся государств, это полигон отчаянной реакции униженных и оскорбленных.

Темная сторона планеты отнюдь не безобидна. В то время, когда в свете зримого благополучия создаются еще более впечатляющие планы процветания одной шестой части мирового населения, мрак мировой деревни порождает нечто, от чего залитый светом миллиард может однажды содрогнуться. Здесь, во мраке и нищете, зреет, может быть, безрассудный и жестокий, но свой ответ на безразличие освещенных. В гербах шести стран узнаваем автомат Калашникова. Но еще страшнее то, что почти все гербы нищих стран вообще не имеют смысла, крах государственных систем сотни больших и малых государств порождает тот хаос, который не раз в мировой истории порождал восстания, потоки гнева, смерч разрушения.

Фактически несостоявшиеся государства, не сумевшие перейти на «солнечную сторону» мировой улицы, определенно способны на одно — на вооружение и на создание средств массового насилия. Мировая руанда уже вышла на тропу, которая может стать тропой войны. Радио очень популярно в темных странах, и руан-дийские дикторы рке призывают к насилию. Страшно не это, а то, что призывов ждут и им подчиняются. Анархия, крах государственных структур ведет к возрождению этнического разобщения, следующим этапом которого явится межэтническая ненависть, религиозный фанатизм, крушение здоровой окружающей среды.

Руководство крупнейшей в мире экономикой

Сложилось весьма устойчивое убеждение в том, что современным Вашингтоном правят «новые консерваторы» — или, как их привычно называют на Западе, «неоконы». Те в обиде: ах, если бы так. На самом деле самой влиятельной столицей мира владеет весьма сложная амальгама политических сил, и «настоящие неоконы» — лишь часть этих сил. И, как жалуются «неоконы», главенствующая лишь периодически.

«Настоящих буйных мало», — говорил поэт. Назовем сразу признанных в период Буша-младшего: глава мирового банка Пол Вулфовиц; замминистра обороны по выработке политики Дуглас Фейт; начальник штаба вице-президента Льюис «Скутер» Либби; ведущий в Совете национальной безопасности Ближний Восток, Юго-Западную Азию и Северную Африку Элиот Эбрамс; член Совета по выработке оборонной политики Ричард Перл. Остальные «неоконы» судят и о политике, но не формируют ее, они ее «философы» — Макс Бут в «Уолл-Стрит джорнэл», Уильям Кристол в «Уик-ли стандарт», Чарльз Краутхаммер в «Паблик инте-рест» и «Комментари». Философ Сидни Хук, Ирвинг Кристол и Роберт Каган пишут книги. Джин Киркпатрик преподает. Экс-директор ЦРУ Джеймс Вулси подумывает о мемуарах, Майкл Новак ударился в теологию. «Неоконы» были сильны в таких аналитических центрах, как Американский предпринимательский институт, Проект Нового Американского Века, в таких фондах, как Бредли, Джон Олин, Смит Ричардсон.