Как пережить развод с драконом и (не) влюбиться (СИ)

Ответ Николаса меня ошеломил. Сам он тоже выглядел задумчивым.

- А как он работает?

- Тот, кто сделает глоток из этого кубка, не сможет лгать.

- Всю жизнь? – поразилась я.

- Нет, - хмыкнул Николас. – Один глоток – одна правда.

- Полезная вещь, - пробормотала я. – Выходит, все эти предметы в сокровищнице обладают какими-то магическими свойствами?

- Да.

Любопытно.

Хотелось бы мне иметь такой кубок истины? Какая-то часть меня была крайне им заинтересована. Этот предмет манил не слабее ювелирных украшений. Но, с другой стороны, зачем он мне? Я не была какой-то важной шишкой, чтобы иметь врагов и пытаться вывести их на чистую воду. А стараться узнать правду от близких мне людей подобным способом было бы низко.

- Нет, это нельзя! – с другого конца сокровищницы раздался возмущенный голос Георга. – Николас!

Я первой поспешила на спор мужчин, беспокоясь за папу. Все-таки Георг даже в своем человеческом обличии источал серьезную опасность. Мало ли как он отреагирует. А папа, он же обычный человек.

На этой мысли я запнулась.

Обычный ли? А может и вообще не человек?

Сердце застучало быстрее. Невероятная догадка захватила все мое естество. А точнее предположение. Потому что вообразить такое было совершенно нереально.

Но что, если мой отец сам был драконом?

Оказавшись рядом с недовольно взирающими друг на друга папой и Георгом, я впилась в первого пристальным взглядом. Пыталась по совершенно неясно каким признакам, что-то для себя определить. Но единственное, что могло бы точно указать на иную расу – вытянутые звериные зрачки. А папа выглядел совсем как обычно.

Но ладно, даже если допустить теорию о том, что отец был драконом, то это означало, что и во мне было что-то «эдакое». Однако я ничего странного никогда за собой не замечала. Нельзя же просто родиться со второй ипостасью и никак не чувствовать ее существование? А может на Земле она была заблокирована?

- Что такое? – спросил подошедший к ним Николас.

- Твой алчный тесть желает заполучить зеркало Петара, - сердито бросил его кузен, негодующе сверкнув глазами.

Я озадаченно взглянула на предмет трений, не понимая, как золотую пластину размером со школьный альбом для рисования, можно было назвать зеркалом. Да, оно отражало людей поблизости, но весьма искаженно.

- А что в нем такого? – поинтересовалась я, гадая, зачем папе понадобился именно этот предмет, когда вокруг были вещи куда привлекательнее.

- В зеркале Петара можно изменить свою внешность, - пояснил Николас.

- А еще это самый большой артефакт из манны, - добавил папа, с жадным блеском поглядывая на зеркало, словно на новомодный гаджет последней модели.

- Манна? – вскинула бровь.

- Потом объясню, - нетерпеливо пообещал папа и посмотрел на Николаса. – Это мой выбор.

Я нахмурила лоб. Судя по мрачным лицам драконов, этот предмет был достаточно ценным, чтобы Георга схватил сердечный приступ.

- Нет, - вдруг отказал Николас.

- Ты говорил, что моя дочь получит все, что пожелает, - поджав губы, раздраженно сказал отец.

- И от своих слов не отказываюсь, - сбил с толку бывший. Затем взглянул на меня прямо и заключил. – Если это ее выбор, то так тому и быть.

- Ник! – возмущенно прошипел Георг.

Папа развернулся к драконам спиной и приблизился ко мне.

- Ксюша, говори, что хочешь зеркало Петара, - быстро зашептал он мне на ухо.

Я посмотрела на непримечательную золотую пластину, за которую бились мужчины, а потом перевела взгляд на наблюдавшего за мной мужа. Георг о чем-то злобно твердил ему на ухо, но тот будто его не слушал, цепко следя за моим лицом.

Мне не нужно было это зеркало. Я вообще ничего от Николаса не хотела, разве что нервы ему потрепать. Однако и папу подвести не хотелось. Но я не могла вот так на что-то решиться, не обладая никакой информацией. Сплошные недомолвки, обещания, секреты.

Николас сказал, что я должна расспросить отца, почему тот был против брачных браслетов. Получалось, что папа решал мою судьбу за меня, и все держал в тайне. Собирался ли он вообще что-то рассказывать, если бы не вся эта ситуация с разводом? Ладно Николас молчал. Хотя к нему тоже имелись вопросы! Но папа – это ведь один из самых близких людей. Как он мог так со мной поступить? И вот отец снова толкает меня сделать то, что нужно ему. Ничего не объяснив!

Но я больше не была маленькой послушной девочкой.

- Я все увидела и мне нужно время, чтобы принять решение. Я дам ответ в ближайшее время, - сообщила присутствующим.

- Дочь, ты совершаешь ошибку, - с досадой произнес папа.

- Лучше я буду совершать собственные, чем расхлебывать последствия чужих, - упрямо сказала я, чувствуя, что поступаю как раз-таки правильно.

Отец раздраженно выдохнул, махнул рукой и направился к выходу из сокровищницы. Георг последовал за ним, и мы с мужем остались вдвоем.

Мне вдруг стало неловко находиться наедине с бывшим. В последнее время между нами будто что-то нарастало, чему я не могла дать точного определения. Какое-то напряжение.