Как пережить штурм дракона (ЛП)

*Судя по воспоминаниям Иккинга, Норберт построил пароход за много-много веков до того, как пар стал использоваться для приведения в движение морских судов. Аналогично тому, как художник Леонардо да Винчи сделал чертёж вертолёта, траншеекопателя, глубоководного водолазного костюма, вращающегося моста, калькулятора, дельтаплана и танка за четыреста лет до того, как всё это было «изобретено».

Драконы были не единственной необычной странностью на этом странном и необычном судне. Ещё было чудное устройство с крыльями, торчащими из боков, которое, как рассказал им Истерик по имени Рыжий Рональд, было попыткой Норберта создать Летательную Машину. К сожалению, она ещё нормально не работала.

Несколько раз в течение дня Норберт приказывал её испытывать, и тогда три члена его команды, коим выпадала эта незавидная доля, затягивали Машину на верёвках на верхушку мачты, а затем запускали её из вороньего гнезда.

Каждый раз она удерживалась в воздухе пару минут, прежде чем эффектно рухнуть в Океан, и потом вновь приходилось спасать горемык-испытателей и ремонтировать Машину.

А ещё была удивительная Машина с колесом, на которой команда по очереди крутила ногами педали. Машина подсоединялась к огромной трубообразной воронке. Было очень трудно разобраться, для чего предназначена эта Машина. Сейчас на Машине восседал Невыносим Неистовый. На его руке ещё не зажила глубокая рана, полученная от столкновения с Топором Судьбы, поэтому натягивание канатов и другие корабельные обязанности ему были не по силам.

Иккинга настолько распирало любопытство, для чего же эта Машина, что он подошёл к Невыносиму спросить, что он делает.

– О, это Машина Не-Дай-Кораблю-Затонуть-и-Отпугивай-Больших-Морских-Тварей, – объяснил Невыносим Неистовый, на секунду прекратив нажимать на педали, чтобы ответить на вопрос Иккинга. – Она не даёт кораблю затонуть, а также отпугивает Морских Монстров, Великих Страхокрылов, Моредраконуса Гигантикуса Максимуса, ну, и им подобных существ.*

* Некоторые из изобретений Норберта были более практичными, чем другие, потому что грань между гениальностью и полным безумием довольна тонкая.

– КРУТИ ПЕДАЛИ! КРУТИ ПЕДАЛИ! – завопил Норберт Сумасброд, приближаясь решительным шагом, и Истерик поспешно закрутил педали, да так быстро, что его ноги казались размытым пятном. – А ТЫ. – Норберт повернулся к Иккингу. – ПРЕКРАТИ ОТВЛЕКАТЬ КОМАНДУ! Если этот человек здесь прекратит поворачивать это колесо даже на одну секунду, корабль пойдёт ко дну, и мы можем подвергнуться нападению со стороны одного из Океанских Драконо-Мамонтов.

– Захватывающе, – очень вежливо сказал Иккинг, думая: «Абсолютный псих».

– Есть ли шанс, – Рыбьеног сглотнул подступивший к горлу комок, когда они отошли в сторонку, – что эта штука в самом деле работает?

– Действительно, – задумался Иккинг. – Как же вращающаяся труба с прикреплённой воронкой не позволяет судну затонуть…

В конце первого дня Похода «Открой Для Себя Америку» солнце затонуло в восхитительных переливах розово-золотого с красными прожилками. Три юных Викинга сидели и печалились… и печалились… и печалились. (Собственно говоря, только двое из них печалились; Камикадза просто играла с Беззубиком.)

Они печалились, пока не наступила глубокая ночь, и Истерики не развели огонь на палубе и не запели песни восходящей луне. Песни были о жизни Викинга. Представьте только Норберта Сумасброда, выкрикивавшего «ХО!», при этом выстукивая своим топором по дну железного ведра.

– Мы могли бы сидеть в безопасности

У домашнего очага

С любимыми рядом вокруг огня,

Но мы бросаем вызов холодной тёмной волне

Солёный поцелуй могиле Героя

Ищем землю, которую мы видели…

Когда-то… давным-давно…

ХО!

Норберт Сумасброд сидел в тени нависающей над ним палатки, наблюдая за поющими викингами, и только его глаза блестели в свете костра. Он курил длинную тонкую трубку, которая посылала загогулины дыма вверх в паруса, вздымающиеся над ним, и в ночное небо.

Мы могли бы выбрать лёгкий путь

Остаться дома с любимыми и дорогими,

Но мы здесь, на качающихся волнах

Паруса расправлены, как крылья драконов…

Затерянные в урагане…

Ищем землю, которую мы видели…

Когда-то… давным-давно…

ХО!

Истерики пели, ночь согревала теплом, и глаза Иккинга начали закрываться.

Но они вновь распахнулись, когда палуба под ногами Иккинга начала вибрировать от нового звука. Чужие голоса начали свою собственную песню. Странные голоса, поющие на языке, которого Иккинг не понимал, звуки чего-то настолько Иного и Незнакомого, что они были такими же чужими, как музыка китов или дельфинов, призывающих друг друга.

Голоса шли из глубины чрева корабля.

– Что это такое? – прошептал Рыбьеног, чьи глаза округлились от страха.

Сердце Иккинга резко упало.

Он вдруг понял, что это могло бы быть.

– Кстати, – медленно ответил Иккинг, – а не перевозит ли это судно рабов?