Как пережить штурм дракона (ЛП)

Единственной проблемой стратегии боя Камикадзы было то, что, как правило, она доводила противника до КРАЙНЕЙ СТЕПЕНИ ЯРОСТИ И БЕШЕНСТВА.

Норберт уже был пунцовым, словно перезрелый помидор, и КИДАЛСЯ на двух юных Викингов, подвывая, как собака.

Мечи мелькали, появляясь и исчезая, делая выпады и отражая удары.

С мечом в одной руке и жутким топором в другой Норберт представлял собой нешуточную опасность.

Но Иккинг и Камикадза, хоть они и были юны, как вы понимаете, были грозной боевой парой.

Кто знает, что бы случилось, если бы Беззубику не пришло в голову помочь.

Беззубик схватил большую карту Америки Норберта со стола в его Палатке и неуверенно летел, как большая неуклюжая моль, к месту боя. На мгновение он завис над Иккингом, Камикадзей и Норбертом, а затем встряхнул головой и бросил карту, так что она полностью расправилась, пока падала, и плавно спланировала…

…на голову Норберта Сумасброда, укутав его от макушки шлема до пояса, словно загадочную даму Восточных пустынь.

– О, молодец, Беззубик! – сам себя поздравил Беззубик, сложив крылья в сильном волнении. – Классное пилотирование!

Палуба резко вздыбилась на гребне волны. Норберт зашатался, пытаясь восстановить равновесие, но с картой на голове он не видел, куда идёт…

Он сильно накренился влево… потом круто вправо, и врезался в Рыжего Рональда, всё ещё честно крутящего педали Машины Не-Дай-Кораблю-Затонуть-и-Отпугивай-Больших-Морских-Тварей, причём врезался с такой силой, что… Рыжий Рональд… и, самое главное, МАШИНА… скрипучая, расшатанная маленькая Машинка, каким-то чудом не развалившаяся за весь долгий путь…

…перелетели через борт корабля и рухнули в море.

Все застыли в полном замешательстве.

– О, Беззубик… – простонал Иккинг, закрыв руками глаза.

Они были так близко к Америке, что она уже не выглядела бледно-серым контуром, а красовалась длинной полоской белого пляжа, с большими серыми волнами, обрушивающимися на берег, с возвышающимися деревьями, даже можно было разглядеть маленькие таинственные фигурки, двигающиеся по песку.

Но теперь, когда Машина уже не издавала этот невыносимый высокочастотный шум, Морского Дракона на горизонте – Морского Дракона, о котором все забыли в пылу драки, – наконец-то ничего не сдерживало.

И с пронзительным, жутким взвизгом он ринулся к кораблю.

Обретя равновесие, Норберт снял карту с головы и дважды прищурился, сначала на то место, где исчезла за бортом корабля Машина, затем на Поистине Гигантского Дракона, целенаправленно движущегося к ним.

Теперь уже никто не дрался. Рыжие, блондины, безрассудные, все осознали большую опасность и в страхе присели на корточках на палубе.

– ВОТ ОН! – крикнул кто-то.

17. ЛЕВИАТОРГАН НАНОСИТ УДАР

Ближайший к Иккингу Истерик упал на колени, причитая:

– Тор, спаси нас!

Все они, как заворожённые следили за приближающимися в воде шипами на спине Чудовища.

Он целился прямо в корабль.

Но в самый последний момент он изменил направление и поплыл рядом с кораблём. И только тогда они поняли, насколько он был огромен.

Он был БЕЗМЕРНЫЙ, НЕВООБРАЗИМО ГРОМАДНЫЙ.

Когда дракон двигался возле корабля, он слегка перевернулся на бок, и один ужасный жёлтый глаз рептилии уставился на Иккинга, словно засёк и узнал его. В этом глазу отразилось странно-любопытное выражение, смесь интеллектуального юмора с чистейшей яростью. Казалось, он не забыл инцидент в Ледяной Пещере, и что-то в этом глазу, казалось, говорило:

– Ты заплатишь за это, мальчишка, и я наслажусь этим… Теперь ты не сможешь от меня сбежать.

Потом он проплыл дальше, мышцы перекатывались, когда он волнообразно двигался, как пантера в воде. Он плыл так близко к кораблю, как будто он специально демонстрировал, какой он большой. Эта длинная, блестящая спина с беспощадными первобытными шипами струилась, казалось, вечно…

«О, ради Тора, – подумал Иккинг, от страха его сердце подпрыгнуло и остановилось в глотке, – он должно быть в два раза, нет, почти в три раза длиннее этого корабля…»

Это был Левиаторган, можно не сомневаться.

Как и все древние Морские Драконы, он, вероятно, жил с времён динозавров, и выглядел, как нечто, выкопанное из прошлого. Почерневшие ракообразные, как ржавчина, гирляндами украшали его колючие доспехи. Части его тела были настолько инкрустированы кораллами и большими скоплениями водорослей, что он был словно живой, движущийся риф.

Умопомрачительной гигантской длины туловище Левиаторгана проплыло рядом с кораблём. Потом он отвернулся, проплыл мимо них и скрылся под водой, небрежно, презрительно хлопнув хвостом, от чего поднялась огромная пенящаяся мощная волна, захлестнувшая палубу и окатившая всех по колено.

– Куда он делся? – выкрикивали один и тот же вопрос по всему кораблю.

У этого гигантского драконьего глаза был взгляд, который Иккинг видел в выражении Беззубика, когда он загонял в угол кого-то меньшего, чем он сам, например, мышь или кролика.

Как и кошки, драконы жестоки, им нравится поиграть со своей пищей, прежде чем убить её.

«Он собирается поиграть с НАМИ», – догадался Иккинг.