Как Пётр Первый усмирил Европу и Украину, или Швед под Полтавой

Русские отряды внезапно атаковали части шведской армии при Черной Натопе (Добром), Пирятине, Красном и Колядине, Раевке, Опошне, Рашевке, Краснокутске и Городне, в Старых Сенжарах, под Петровкой; блокировали переправы через Десну и Ворсклу; упредили шведов в занятии Мглина, Стародуба, Батурина; уничтожили переправочные средства по Днепру. При этом гибель или тяжелое ранение каждого хорошо обученного солдата-профессионала для шведов были невосполнимыми, а русские, невзирая на любые потери, получали все возрастающий численный перевес. Так, за период с 1701 по 1708 гг. штатная численность русской армии возросла с 40 до 113 тыс. военнослужащих (реальная укомплектованность частей в целом соответствовала штатным нормам несмотря на непрерывное дезертирство, объяснявшееся принудительным характером набора в армию – по оценке английского посла Витворта, в 1707 году, несмотря на отсутствие активных боевых действий, из 30 тыс. военнослужащих драгунских полков осталось только 16 тыс., а из 11 пехотных полков в Москве за два месяца дезертировали в среднем по 200 человек из каждого полка[98]; по данным, которые приводит В. Молтусов, за период с 1705 по 1709 гг. было произведено пять рекрутских наборов приблизительно по 30 тыс. человек каждый, из которых до трети людей выбывало из строя в результате бегства и болезней, так что за пять лет русская армия понесла небоевые потери в количестве около 50 тыс. человек[99]; соответственно, в русской армии имели место, например, и такие потери как смерть рекрутов от голода и болезней до прибытия к месту службы, куда их доставляли в кандалах, а в пути содержали по тюрьмам и острогам[100]; с 1712 года рекрутов стали насильственно метить – на руке выкалывали крест, то есть русская регулярная армия по существу являлась армией рабов – оторванный от земли крепостной крестьянин переходил из-под власти помещика в рабство к воинскому начальнику[101]).

При этом ничего нового стратегия русского командования не представляла. Аналогичной манеры ведения боевых действий придерживался еще византийский стратег Велизарий в войне с готами в Италии. С помощью легкой конницы он лишил подвоза большое войско готов, осаждавшее Рим, после чего, вследствие голода и вынужденного питания недоброкачественными, испорченными продуктами, среди готов началась эпидемия[102]. Однако, в отличие от царя Петра и его генералов, Велизарий постоянно и последовательно уклонялся от крупных боевых столкновений, требовавших привлечения основных сил его армии.

Таким образом, в ситуации стратегического отступления противника, дополненного последовательным разорением местности и активными действиями многочисленной русской иррегулярной конницы, шведская армия оказалась в сложной оперативно-стратегической обстановке. Положение шведов характеризовалось, во-первых, постоянным сокращением численности личного состава; во-вторых, затруднениями с получением основных предметов снабжения, фуражировкой и сбором запасов продовольствия; в-третьих, отсутствием полных и достоверных сведений о противнике при невозможности скрыть собственные передвижения, что позволяло русским блокировать шведские маневры. В это время, в момент отказа от дальнейшего продвижения на Москву через Смоленск и поворота в Северскую землю Украины, шведское командование должно было адекватно оценить ситуацию и принять решение об изменении стратегического плана кампании. Однако продолжение упорного поиска дороги к Москве при четком осознании малочисленности людских и материальных ресурсов показывает, по мнению В. Молтусова, что дальнейшие военные операции шведов приобрели авантюристический характер[103]. Таким образом, целенаправленно примененная русскими стратегия «истощения» и окружения противника завесой иррегулярной конницы привела к тому, что шведы не добились поставленной цели, но шведское командование, то есть прежде всего король Карл XII, приняло стратегически ошибочное решение о продолжении ведения кампании по той же схеме, вследствие чего в ходе военных действий наступил перелом в пользу русской стороны.

Этот перелом в войне явно обозначился в сентябре 1708 года, после того как русским удалось добиться крупного успеха в битве под Лесной против отдельного шведского корпуса под командованием генерала Адама Левенгаупта.

§ 1.3. Битва под Лесной