Как по книге

— Честно говоря, я никогда не испытывал ничего подобного, — вздохнул Ларри, вытирая лоб платком. — Я совершенно без ума от Джека. Я просто волнуюсь, что он собирается разорвать отношения.

— Почему же?

— Он беспокоится о своем имидже. «Вампир Джейн» — его шанс на успех, и он не хочет рисковать. Джек предупредил меня, что, когда начнутся премьеры и плотное общение с прессой, нам, скорее всего, придется расстаться.

Ларри поднял темные очки и нервно взглянул в зеркало заднего вида.

— Нас кто-нибудь преследует? — спросил он.

— Нет, Ларри. Я не думаю, что какие-то папарацци, следят за Хонда Аккорд 2001 года.

— Никогда не знаешь, — ответил Ларри. — Ну, ладно, хорошо. Джек сейчас вроде как в списке Б. Я бы сказал, что он, возможно, выше в пищевой цепочке, чем Реальные домохозяйки. Но если его фильм станет хитом? Все изменится — люди будут преследовать его 24/7!

— Тебе нужно перестать волноваться. — Успокаивала я его, показывая свой читательский охраннику на стоянке. — Джек явно влюблен в тебя. Разве он не рискует своей карьерой прямо сейчас, встречаясь с тобой?

— Может, он мазохист. Может быть, я мазохист. Тьфу, я просто не могу остановиться.

Я въехала в зону парковки перед библиотекой и выскочила наружу.

— Увидимся через несколько часов? — Предложила я, когда Ларри перелез на водительское сиденье. Он показал мне знак мира и уехал.

Я направилась в библиотеку, проверила свои сумки и зашла в читальный зал.

Архивариус уже подготовила для меня запрошенные документы в большой плоской папке, которую приходилось нести обеими руками, как поднос. Осторожно положив ее на мой стол, она прошептала: — мы только что составили каталог, доктор Кори. Вы буквально первый человек, который их видит!

— Это письма Бронте к Месье Хегеру? — Я отправила запрос несколько недель назад и с нетерпением ждала встречи с ними. Архивариус улыбнулась и кивнула.

Я нетерпеливо потянулась к письмам. В течение многих лет они находились в частных руках, сохраненные потомками Константина Хегера, преподавателя французского языка Бронте и основателя школы в Брюсселе, куда она отправилась преподавать в двадцать лет. Несмотря на то, что он был женат и имел детей, Бронте влюбилась в Хегера, писала ему чаще двух раз в неделю после возвращения домой. Мадам Хегер, как и следовало ожидать, была недовольна. Она объяснила Бронте, что та может писать только два раза в год. Ничуть не смутившись, Бронте продолжала посылать письма, но Хегер отвечал коротко, нечасто, а потом и вовсе перестал. Большинство любовных писем Бронте к Хегеру были уничтожены — сожжены или выброшены, а горстка уцелевших была собрана из обрывков, извлеченных из мусорного ведра. Эксперты предположили, что месье Хегер порвал письма, а его жена выудила их из мусора.

Письма были запечатаны в жесткий прозрачный конверт, чтобы предотвратить дальнейшее ухудшение состояния. Я затаила дыхание, когда впервые посмотрела на них. Страницы пожелтели от времени, покрылись пятнами, сложенные вместе, как паззл. Почерк Бронте, скромный и ровный, пересекал страницу. Присмотревшись внимательнее, я поняла, что Бронте пишет на французском, потому что, как она написала в коротком постскриптуме, это был язык «самый драгоценный для меня, потому что он напоминает мне о Вас — я люблю французский язык ради Вас всем сердцем и душой».

Со своей стороны, я не любила французский всем сердцем и душой, и только благодаря силе воли и желанию стать доктором философии я сдала экзамен. Позаимствовав французский словарь из справочного бюро, я с трудом начала переводить. В течение следующих нескольких часов я записывала перевод на компьютере, останавливаясь только для того, чтобы перекусить во время обеда.

Как и было условлено, Ларри заехал за мной через несколько часов, сигналя у тротуара перед библиотекой и напугав нескольких туристов и стаю голубей.

— Ты выглядишь счастливым, — заметила я, усаживаясь на пассажирское сиденье. — Как там Джек?

— Замечтательно. — Кивнул Ларри. — А что насчет тебя? Продуктивно позанималась?

— Я должна рассказать тебе о письмах, которые только что прочитала,

— пропела я. — Ты умрешь. Это письма Бронте к Месье Хегеру.

— Кто это?

— Ее наставник во время ее проживания в Бельгии. Она была отчаянно влюблена в него, но он был женат и имел детей.

— Звучит ужасно знакомо. — Подметил Ларри, искоса взглянув на меня.

— Нет, нет, нет, это не похоже на вас с Джеком. Бронте была одержима Хегером, но он не отвечал ей взаимностью. Она писала ему все эти любовные письма, обильно изливая душевные потоки, и вот что — его жена читала все письма.

— Не может быть.

— Я серьезно! И Бронте знала, но ей было все равно. Она просто продолжала писать ему, даже когда он не отвечал ей, даже когда его жена писала ей, чтобы сказать: «Остынь». Можешь себе представить? Это невероятно грустно.

— Почему грустно? — спросил Ларри, и его голос стал серьезным. — Она была влюблена.

— Но мне бы хотелось, чтобы она просто взяла себя в руки и пошла дальше.