Как почувствовать себя парижанкой, кем бы вы ни были

Сидя за рабочим столом, она работает, в действительности не придавая значения тому, что делает. Пока пальцы бегают по клавиатуре, ей на память приходит лицо того мужчины, с которым она не закончила прошлый вечер, мужчины, которого она даже не поцеловала. Она полагает, что в мыслях можно почувствовать себя сиротой, покинутой абсолютно незнакомым человеком. Когда коллега задает ей несколько имеющих отношение к работе вопросов, она сбивается, подпрыгивает, напускает туман. А когда сидящая напротив нее девушка высказывает то, что она об этом думает, она злится, не скрывая ни перед кем своего вулканического характера, выбивающего из седла ее окружение, не исключая и ее саму. После чего никто до конца дня не смеет приблизиться к ней. Придя в себя после срыва, она берется за работу и заканчивает все свои дела с яростью, достойной девушки, желающей доказать всему миру, что она что-то значит. Она сосредотачивается на трудных переговорах и из гордости отказывается от другой должности. Задрав подбородок, она уходит гордой походкой, с чувством выполненного долга… и серьезно подумывает о том, чтобы пойти пропустить стаканчик перед тем, как вернуться домой. В конце концов, она это заслужила.

Дети: чего она никогда не говорит

Парижанка никогда не нанимает очень красивую приходящую няню, находя, что дурнушка всегда компетентнее.

Она часто из ложной скромности говорит еле слышно, что ее дочь «слегка опережает своих сверстников в развитии». Так она намекает на то, что ее ребенок гениален. И на то, что сама одарена умом от природы.

Чтобы уклониться от наскучивших ужинов, она часто прикрывается воображаемыми болезнями своего ребенка. Потом она винит себя, задаваясь вопросом, не отомстит ли ей какой-нибудь бог за ее ложь, наслав настоящую болезнь на малыша.

Она безропотно меняет пеленки, но никогда на публике не станет говорить о диарее или желудочных проблемах. Даже у педиатра она не решается произнести эти слова.

Она не обязательно кормит младенца грудью. Только если сама этого хочет. И плохо придется тому, кто наберется храбрости объяснить, что она должна и чего не должна делать со своей грудью. Особенно если это мужчина.

Время от времени она позволяет ребенку спать в своей постели, главным образом из-за того, что все книги по уходу за младенцами это запрещают, и из-за того, что она не любит быть как все.

Время от времени она покупает ребенку конфеты, чтобы иметь возможность закончить телефонный разговор со своей лучшей подругой.

Среди друзей ее детей есть те, кого она действительно любит. И другие, которых она находит просто идиотами. И она не делает особых усилий для того, чтобы скрывать свои мысли, полагая, что лгать – значит подавать плохой пример.

Вместе со своими малышами она может часами фантазировать, придумывая воображаемый мир, в котором ей хотелось бы остаться навсегда, если бы не нужно было иногда становиться взрослой, чтобы зарабатывать на жизнь.

Лузер