Как подготовить детей к будущему, которое едва можно предсказать

Примерно так же, когда мой сын играет в Minecraft, весь тематический вокабуляр буквально срывается с его губ. Красная пыль, крипер, адский кирпич, эндермен, мод, кирка, сервер, скин: эти слова постоянно вылетают в бесконечной простыне чата. Поэтому, когда он учился читать и писать, Minecraft был благословением. Использование онлайн-игры облегчило ему подбор семантики и фонетики: у него появилась мотивация думать быстрее, ведь тогда игра становилась увлекательнее. Навыки чтения и письма сделали фантазию более реальной.

Можно ли считать удачей появление такой идеальной площадки для отработки грамотности? На данный момент трудно сказать. Существует очень мало хороших исследований о том, как экранное взаимодействие влияет на чтение и письмо. Мы знаем, что, как бы ни была хороша «Улица Сезам», она не пополняет словарный запас так же эффективно, как разговор с живым человеком. Но это потому, что на телевидении нет взаимодействия в формате «подача – возврат подачи». Цифровые медиа гораздо более интерактивны.

Как различия между виртуальным перебрасыванием слов туда-обратно и физическим влияют на обучение? Пока мы и правда не знаем. Зато вот что известно наверняка: когда мой сын и его друзья вырастут, большая часть их ежедневного контакта с текстом будет происходить через экран. И что бы ни говорили технофобы, экраны не находятся в антагонистических отношениях со словесным творчеством. На самом деле все наоборот.

Благодаря смартфонам современное общество больше зависит от текста, чем когда-либо. Большее количество людей теперь читают чаще и больше. Просто читают они не книги, и некоторые паникеры начинают предсказывать смерть содержательной литературы, поскольку онлайн-взаимодействие с текстом довольно поверхностно. На самом деле они просто романтизируют прошлое, представляя, что все поголовно читали Платона и писали философские романы. То время никогда не существовало – не только потому, что большинство людей не умели читать и писать в принципе, но и потому, что даже те, кто это делал, восхищались даже самым низкопробным чтивом.

Например, написанная около X века в Киото Мурасаки «Повесть о Гэндзи» – часто признаваемая первым великим романом – была просто третьесортной мыльной оперой о жизни при японском королевском дворе. Только в ретроспективе мы признаем ее гениальность. Точно так же «Дон Кихот» Сервантеса изначально был не более чем пародией на пустячные романтические истории, которые люди читали в начале XVII века. По мнению профессора литературы Гарвардского университета Мартина Пукнера, «Человек из Ламанчи» задумывался как поучительная история: «Если будете читать слишком много неправильной литературы, предупреждал Сервантес, то будете страдать». Но никто не пострадал. Прошло несколько сотен лет, и теперь грамотных людей стало больше, чем когда-либо прежде. Они также имеют более широкий доступ к материалам для чтения, как «правильным», так и «неправильным». В этом плане цифровые технологии – это дар.

Научиться читать без какого-либо контекста – все равно что пытаться собрать пазл, не зная ничего о том, как должна выглядеть окончательная картина.

Тем не менее нам необходимо реорганизовать школьный день таким образом, чтобы приучить детей к более содержательному взаимодействию с экранным текстом. Уже сейчас недостаточно подсовывать детям только бумажные книги; им также нужно знать, как применить базовые техники чтения на экранной странице. Пока этому нигде не учат. Вместо этого люди в развитом мире обсуждают, хорошо ли цифровое чтение влияет на детей. Никто не ставит такой вопрос на повестку дня в местах с переходной экономикой – как мы их иногда называем, странах «второго» или «третьего мира», или «глобальном юге», – потому что там, где доступ к книгам исторически был ограничен, смартфоны похожи на дар небес. Внезапно содержимое самых больших и лучших библиотек мира становится доступным для людей, которые никогда не имели доступа к подобным источникам. Другими словами, дискуссия о цифровом чтении – это исключительно проблема «первых» стран.

В Соединенных Штатах противники цифры постоянно указывают на исследования, которые говорят о том, что бумажные носители лучше; последователи же продвигают работы, которые поддерживают цифровое чтение. Обе группы, по-видимому, чрезвычайно предвзяты. В конце концов, не существует соответствующих рандомизированных тестов на различия между экраном и бумагой. В таком случае придется собрать контрольную группу детей, которые в течение всей жизни читали с гаджетов в том же объеме, в котором сегодня принято взаимодействовать с бумажными носителями.