Как поймать монстра. Круг первый

За последний десяток лет у Джеммы поднакопился опыт. Из этого опыта складывалось то, что ребята в конторе называли чуйкой, а сама Джемма – интуицией. Интуицией на крошечные города, на длинные шоссе и районы в огромных мегаполисах, где случайного прохожего или искушенного охотника могло поджидать что-то жуткое. И чрезвычайно проблемное. Что-то такое, после чего остаются иссушенные тела, разнокалиберные ошметки, кровавые следы или, к примеру, пропавшие аналитики. Место, в котором обосновывается нечисть, отличается не только показателями приборов – у него есть особый душок, считала Джемма. Она не смогла бы объяснить конкретнее, обосновать или описать едва уловимый привкус тухлятины, появляющийся у нее под языком.

От воздуха Кэрсинора во рту был привкус соленой рыбы. И только.

– Эй, там, на палубе! Сюда!

Голова Кэла выглядывала из-за стеклянной двери дальше по улице. Судя по козырьку над витриной, это была пекарня, и всему Кэрсинору же лучше, если там подают кофе, потому что без своей дозы кофе Джемма – это бодрящий душ из серной кислоты. Когда она зашла в пекарню, зазвенел дверной колокольчик, а парень за кассой обернулся и поздоровался. Джемма не обратила внимания – время до одиннадцати утра не было создано для дружелюбия – и сразу направилась к столику, за которым сидел Кэл и уже что-то жевал.

– Эта штука называется баксти, – сказал он, стоило ей сесть.

Джемма мрачно опустила взгляд на его тарелку:

– Это просто сырники. – И добавила: – Если ты еще не сделал мне заказ, мы разводимся.

– Я попросил тебе сироп со вкусом вселенской тьмы. Это спасло наш брак?

Помедитировав над этой шуткой на две утренние секунды дольше, чем ей требовалось обычно, Джемма уточнила:

– Ты ведь не заказал мне целую бутылку, верно?

Кэл выгнул бровь.

– Восемь утра, Кэл. – Она поставила локти на стол и обхватила виски пальцами. – Я не соображаю.

– Отлично! – воодушевленно воспринял эту информацию он, а потом не менее воодушевленно продолжил: – Значит, ты пропустишь мимо ушей, когда я скажу тебе, что ходил на пробежку.

Джемма так и замерла с пальцами у висков, словно профессор Ксавьер. Что было весьма иронично, потому что ничего из последующего разговора не было произнесено вслух. «Пробежка?» – с опасной интонацией спросило лицо Джеммы. «Пробежка», – безмятежно ответил взгляд Кэла. «В одиночку, в городе, где пропали двое наших?» – «Я в обхвате как сразу трое, это считается?» – «Нет, Кэйлуа, это не считается». – «Тогда давай я уточню: это была очень вооруженная пробежка». – «Кэл». – «Да, детка?»

– Разрешите, – раздалось с ужасным ирландским акцентом, и им пришлось прерваться.

Над ними стоял парень из-за кассы и одной рукой держал поднос с двумя чашками.

– Ваш кофе, – коротко произнес он, опуская их на стол. – Простите, – сказал он, моргая на Кэла черными глазищами. – Вселенской тьмы не было. Я добавил ореховый.

– Ореховый? – с восторгом отозвалась Джемма. Ничто в этом голосе не напоминало того человека, которым она была пару секунд назад. – О, да я без ума от орехов!

Конечно, орехи тут ни при чем, но зачем этому очаровательному мальчику в симпатичном форменном переднике об этом знать? Красивые люди всегда поднимали ей настроение, а официант был красив, так что, флиртуя, Джемма могла признаться в любви хоть к орехам, хоть к массовым убийствам.

– Да? – Кэл добродушно фыркнул. – Так, значит, это тебя всегда так переполняло от любви? А я-то думал, от отека Квинке.

Очаровательный мальчик (в симпатичном форменном переднике!) уставился на Кэла. Потом перевел взгляд на чашку, поставленную перед Джеммой. Потом посмотрел на саму Джемму.

– Простите, – наконец глухо сказал он. – Я заменю.

– Да ну! Зачем пропадать добру!

На глазах притихшего официанта они бодро поменялись заказами.

– Не парься, – добродушно сказал Кэл, салютуя ему чашкой, которая смотрелась крохотной в его руке. – Она б не умерла прям насовсем. У меня с собой преднизолон.

Кажется, красавчика это не сильно умиротворило. У него вообще было безэмоциональное лицо человека, про которого обычно говорят что-то вроде «о, не обращай внимания, он тебя не ненавидит, он просто интроверт». Вот тот самый типаж, с безразличными глазами и неулыбчивым ртом. Таких тормошить было веселее всего. Когда он ушел, Джемма вздохнула.

– Очаровашка! Так бы и съела. – Она облизала ложку от кофейной пены под смешливым взглядом Кэла. – Что? Мне нравятся брюнеты. И вот этот забавный акцент: «Пр’оститай» вместо «Простите». А знаешь, чего я терпеть не могу? – Ложка обличительно ткнулась в сторону Кэла, а потом опустилась прямиком на один из его сырников. – Парней, которые до рассвета скачут по улицам в сраных крохотных ирландских городках, не спросив разрешения. Особенно когда у их начальниц от каждого чиха на этой миссии зависит повышение. Долбаная Ирландия!

Тот улыбнулся:

– Сначала ты выпьешь кофе и перестанешь быть такой задирой. А потом мы это обсудим.