Как понравиться маньяку

– Смейся сколько хочешь, – фыркнула Леська, демонстративно включая музыку погромче, – посмотрим, что ты скажешь, когда я найду в квартире Лапушкиных нечто важное и интересное.

– Как журнал называется?

– «Радужная жизнь».

Перед дверью, обитой металлическими листами, Леська немного замешкалась – замков и ключей было слишком много.

– Давай быстрее, – поторопила Ника.

– Легко сказать, я и раньше путалась. Не квартира, а сейф, – прошептала в ответ Леська, – можно подумать, у них там есть что-нибудь сверхценное… сплошное барахло, да и только. Бульдозер по этой жилплощади плачет, заехать бы туда и смести все на улицу.

– Услышала бы сейчас тебя Инесса Павловна, ей бы плохо стало. Подожди, – зашипела Ника, – мы же забыли проверить, дома они или нет. Кошмар! Ты-то ладно – известная ненормальная в нашем городе, но как же я могла об этом не подумать…

– Потому что ты такая же, как и я, просто боишься это признать, – хихикнула Леська. – Не бойся, сейчас обтяпаем это дело. Я им позвоню, если никто не откроет, значит, дорога открыта.

Ника подняла голову к потолку, давно не знавшему побелки, и помолилась. Лапушкины наверняка закатят неимоверный скандал, если увидят их в своих царских апартаментах, лучше бы кто-нибудь из них был сейчас дома – только это может остановить Леську. На длинный резкий звонок никакой реакции не последовало. Ника загрустила и стала подготавливать себя к худшему: ей уже виделись холодные стены тюрьмы, решетчатое окошко и скромная, завернутая в тряпицу, передача от матери – кусочек сала, луковица и краюха хлеба. Щелк, щелк, щелк… Замки сообщили, что больше не являются помехой, – сердце у Ники выпрыгнуло из груди и повисло в воздухе.

– Ты что такая бледная? – спросила Леська, обернувшись. – На правое дело идем, между прочим.

– Я так не думаю, хотя об этом ты сможешь рассказать более подробно, когда окажешься на скамье подсудимых, – прошептала Ника, оглядываясь по сторонам. Ей казалось, что за каждой дверью притаились бдительные соседи Лапушкиных, которые в данную минуту не отрываются от глазков.

Оказавшись в квартире, Леська, победно улыбаясь, стала бодренько прогуливаться по комнатам, размышляя, на что бы обратить внимание в первую очередь. Перешагивая через стулья и табуреты, протискиваясь между шкафами и тумбочками, она прежде всего искала увиденный ранее журнал, но его нигде не было.

– Начнем с кухни, – наконец-то решила она, – перетрясем шкафы и обязательно наткнемся на то, что нам нужно.

– Ты совсем спятила, нет журнала, ну и не надо, пойдем отсюда! Сейчас Инесса Павловна придет, и что мы будем делать?

– Треснем ее по голове чем-нибудь, она в обморок упадет, мы и убежим. Только надо бить со спины, чтобы она нас не узнала.

Услышав это, Ника бросилась на кухню – сидеть еще и за убийство ей не хотелось, чем быстрее они закончат обыск, тем лучше. Через десять минут беглый осмотр подошел к концу, углубляться времени не было, да и, глядя на наваленное на полках барахло, создавалось впечатление, что к нему не прикасались годами. Девушки отправились в комнату Вениамина. Здесь было попросторнее и воздух не казался таким тяжелым и сухим, как в остальных частях квартиры. Кровать Лапушкина была застелена полосатым пледом, на полу лежал ковер с персидскими мотивами, а вдоль стен тянулись полки и низкие шкафы с золочеными ручками на дверцах. У окна громоздился темно-коричневый комод, заставленный хрустальными вазами и фарфоровыми статуэтками.

– И как ты такого домовитого мужа упустила, не понимаю, – хмыкнула Ника, разглядывая полки, – не дом, а полная чаша.

– Если хочешь, можешь выйти за него замуж, он вроде сейчас свободен.

– Слушай, а вдруг он встречается с какой-нибудь фифой, которая ревнует его к бывшим женщинам и поэтому потихонечку их убивает?

– Очень романтично, – скривилась Леська, – хотя я уже ничему не удивлюсь.

Она выдвинула ящик комода и замерла – на аккуратно сложенных футболках лежала фотография красного старенького «Форда». Ника подошла сзади и заглянула через плечо подруги.

– Он что, так любил вашу тачку, что теперь в разлуке скучает? Так и вижу, как он достает ее перед сном и говорит: «Машинка, спокойной ночи!»

– Он на ней даже не ездил… – пробормотала в ответ Леська.

– А ты почему такая задумчивая?

– Посмотри, какая дата стоит на фотографии, и посмотри, где припаркована машина!

Ника взяла фотографию, и ее брови изумленно поползли вверх.

– Март этого года, а дворик мне знаком…

– Вот именно! Месяц тому назад он приехал к моему дому и зачем-то сфотографировал «Форд» и теперь не только хранит фото, но и, по всей видимости, частенько его рассматривает – снимок лежал сверху.

– Может быть, у него нездоровая любовь ко всему, что состоит из железа?

– Раньше я что-то за ним такого не замечала.

– Это после общения с тобой его переклинило, – усмехнулась Ника.

– Подежурь у окна, а я его шкаф изучу, – сказала Леська и с новой волной энтузиазма продолжила поиски. Под каждой футболкой или рубашкой ей мерещились новые части головоломки, но, к сожалению, ничего интересного обнаружить не удалось.