Как поверить в себя

Пока вы сопротивляетесь, никакой пользы не будет. То есть, вы будете жить по-старому, с менталитетом «Я поверю в это, когда увижу своими глазами». Копите свои игрушки и работайте еще больше, чтобы собрать еще больше денег. Продолжайте придавать больше значения внешнему виду, а не качеству. Живите по правилам, а не по этике. Если вы хоть чуть-чуть не уверены, продолжайте жить с тем, что вам близко, пока не сможете больше сопротивляться. Потому что как только вы начнете трансформированное путешествие к просветлению, возврата уже не будет. Вы приобретете знание настолько мощное, что будете удивляться, как могли жить по-другому. Просветленная жизнь начинает овладевать вами, и вы просто знаете в глубине души, что идете по правильному пути, и даже не слышите возражений тех, кто выбрал для себя что-то иное.

Я никогда не представлял, что мне нужны какие-то перемены. Я не составлял плана изменения прежнего образа жизни, не ставил целей по улучшению каких-то ее сторон. Я был уверен, что моя жизнь течет так, как я этого хочу. Я добился исключительного профессионального успеха, и, казалось, мне всего хватало. Однако я пережил серьезное преображение, которое существенно изменило мою жизнь.

Я родился в 1940 году, когда старшему из моих двух братьев не было еще четырех лет. Мой отец, которого я никогда не видел, оставил семью, когда мне исполнилось два года. По всем свидетельствам, это был взбалмошный человек, избегавший честного труда, чересчур много пивший, физически оскорблявший мою мать; он был в неладах с законом и некоторое время провел в тюрьме. Моя мать продавала леденцы в грошовой лавке в восточной части Детройта, и ее зарплаты – семнадцати долларов в неделю едва хватало на трамвай и сиделку. Тогда еще не было и речи о пособиях несовершеннолетним детям и социальной помощи.

В детские годы я провел много времени в детских воспитательных домах, где мама навещала меня, когда только могла. О своем отце я знал только то, что слышал от других, в первую очередь от братьев. Я представлял себе злобного человека, не желавшего знать ни меня, ни моих братьев. Чем больше я слышал о нем, тем сильнее его ненавидел. Чем сильнее я ненавидел, тем злее становился. Мой гнев перерос в любопытство, и мне постоянно снилось, как я встречаюсь с отцом и напрямую с ним разбираюсь. Я укрепился в своей ненависти и желании встретиться, чтобы узнать обо всем из первых рук.

В 1949 году моя мать вторично вышла замуж, и мы вернулись к ней. Никто из моих братьев никогда добровольно не упоминал об отце, и мои расспросы натыкались на взгляд, означавший: «Он нехороший человек. Зачем тебе знать что-то еще о нем?» Но мое любопытство и дурные сны были сильнее меня. Я часто просыпался в холодном поту и плакал после особенно ярких снов об отце.

Когда я повзрослел, моя решимость встретиться с этим человеком лишь усилилась. Я был одержим идеей отыскать его. Члены семьи со стороны отца укрывали его, полагая, что моя мать привлечет его к ответственности за многолетнее неоказание помощи. Однако я продолжал задавать вопросы, звонить родственникам, которых даже не знал, и ездил к его бывшим женам в отдаленные города, чтобы выяснить, что он собой представляет. Мои поиски всегда заканчивались разочарованиями. То у меня заканчивались деньги в этой погоне за призраками, то приходилось вспоминать о своих личных обязанностях – меня призвали в армию, потом я поступил в колледж, появилась семья.

В 1970 году мне позвонил один родственник, с которым я никогда не встречался и который сообщил мне, что, по слухам, мой отец скончался в Новом Орлеане. Но в то время у меня не было возможности проверить это. Я закончил докторантуру, переехал в Нью-Йорк, где стал адъюнкт-профессором в Университете св. Иоанна, пережил болезненный развод и «сидел взаперти», занимаясь своими книгами. В течение последующих лет я стал соавтором нескольких книг по психотерапии. Мне уже не хотелось продолжать писать для чисто профессиональной аудитории, но пока ничто другое мне не удавалось. Я был задавлен в личном (развод), физическом (ожирение) и духовном (чистый прагматик без единой мысли о метафизике) плане. Мои сны об отце учащались. Я просыпался в припадке гнева, увидев во сне, что я избил отца, а он в ответ улыбался мне. Тогда наступил поворотный момент в моей жизни.