Как повесить ведьму

– Как можно изменить целую систему? Нечто такое, что повторяется уже многие годы?

Элайджа улыбается, услышав слово «изменить».

– Хочу, чтобы ты поняла обстоятельства, в которых проходили салемские обвинения в колдовстве. Мы можем рассмотреть все более подробно, выделить необходимые моменты, для того чтобы обвинить колдунью.

– Ладно. – Эта идея мне нравится. – Ты рассказывай, что происходило в Салеме в те времена, а я буду подыскивать равнозначные события в нашей ситуации.

Я записываю:

КАК ПОВЕСИТЬ ВЕДЬМУ

САЛЕМСКИЕ СУДЫ СЕЙЧАС

– Для начала нам нужно испуганное общество, – говорит Элайджа. – Помимо прочего, войны с Францией и индийскими поселенцами сделали жителей Новой Англии крайне осторожными. Среди населения Салема были люди, принимавшие участие в сражениях, потерявшие близких и любимых и даже беженцы. Они боялись дикой природы и всегда были готовы к плохому. Им было необходимо то, что смогло бы объяснить все потери и страхи.

– Так же и с таинственными смертями и странными вещами, происходящими сейчас. Элис сказала, что люди пытаются найти этому объяснение.

Элайджа кивает:

– И бо́льшая часть обвинений была выдвинута избранной группой людей.

– Наследницы.

– Если эта группа выступала против ведьмы, никто в городе не решался встать у них на пути. Люди боялись, что, если посмеют сказать слово против, их тоже обвинят в колдовстве.

– Все в моей школе боялись пойти против Наследниц, особенно против Лиззи. Может быть, и весь город. – Связать эти пункты так легко. Мне это не нравится.

– Чаще всего после первых жалоб на ведьму все больше жителей присоединялось к обвиняющим и уверяло, будто с тем или иным человеком что-то не так.

– Жалобы, которые зачитывала мне миссис Липпи…

Элайджа вновь кивает:

– Затем предоставлялись доказательства, они выступали в виде физического вреда или видений, вплоть до того, что на ведьму навешивали старые убийства.

– Сыпь и смерть Джона. – Это довольно зловеще.

– В суде показания свидетелей оценивали священники и общественность. Когда все соглашались, что доказательства достаточны, ведьме выносили смертный приговор.

Сердце мое бешено колотится. Меня же не могут повесить, правда? Даже в переносном смысле эта идея вызывает тошноту и тревогу. Память услужливо подкидывает рисунок виселицы на земле в парке Галлоуз-Хилл и пятно в виде петли на подставке для кофе.

– Для этого аналогов еще нет.

– Не знаю, что может быть равносильно суду, – говорю я. – К тому же бо́льшая часть событий из списка уже произошла, я не смогу ее предотвратить. Было ли вообще реально избежать смертного приговора?

– Порой да. Но этому человеку необходима была немалая поддержка со стороны и возможность быть услышанным. Тебе нужны публика и вся сила убеждения.

У меня сердце падает в пятки.

– Придется произнести речь?

– Да. Пожалуй, да. – Элайджа делает паузу, но я уже знаю, что он собирается сказать. – К тому же наши суды были не официальными, как, наверное, ты их себе представляешь. Они больше напоминали общественное мероприятие. В школе собираются обсуждать смерть Джона?

Я разглядываю свои руки, переставая делать заметки.

– Да. Сегодня будет собрание.

– Вот оно, само Провидение.

– Имеешь в виду, худшая вещь на свете?

Глава 38 Причины меня не любить

Я сжимаю листок, исписанный собственным кривым почерком, и занимаю крайнее сиденье в последнем ряду актового зала. Собравшиеся говорят приглушенно, но исходящая от них энергия просто огромна. На сцену выходит директор Бреннан и прочищает горло.

– Как все вы знаете, с одним из наших учеников вчера произошла трагедия.

Отключаюсь от его слов и сосредотачиваю все внимание на подготовленной речи. Руки мои дрожат, бумага шелестит. Только бы не упасть в обморок, что было уже дважды со времени моего безумного переезда в Салем. И хоть бы в меня не начали бросать чем попало.

– Саманта, осторожней, ты ее порвешь, – предупреждает Элайджа.

Я слегка ослабляю хватку. Разглядываю затылки учеников и неосознанно начинаю их пересчитывать. Когда дохожу до сотни, скручиваюсь от рвотного позыва. Элайджа выглядит спокойным, но по едва заметной морщинке на лбу я понимаю, что он тоже волнуется.

– Если тебе так необходимо избавиться от лишней еды, советую сделать это до речи.

– Я сегодня ничего не ела.

– Видимо, тебе повезло. – Он изгибает бровь. Не могу не согласиться.

– А сейчас я бы хотел передать слово близким друзьям Джона, – говорит Бреннан, завершая короткую вступительную речь.

На сцену выходят Наследницы в длинных черных платьях до пола – кажется, словно девушки парят над землей. Лиззи держит в руках букет роз, насыщенно-бордовых, издалека практически черных. Она опускает их на сцену рядом с фотографией Джона.

Розы! Они такие же, как были у фонарного столба в городе. Мысли мечутся в голове. Могли ли те цветы тоже быть от нее? Сюзанна сказала, что на Лиззи проклятие оказало большее влияние, чем на всех остальных, и она винит в этом меня. Неужели с кем-то еще из ее близких случилось несчастье?