Как приручить дракона – 2

Я снова засел за барной стойкой, только на сей раз — в «Кокосе». Ну а что делать, если для высоких людей только барные стулья придумали? И снова попивал виски — чуть хуже, чем в «Орде» если честно. Ну и — пожирал глазами Ядвигу Сигизмундовну, конечно. В конце концов, она была просто огонь огненный, если такое выражение применимо к водному магу. Сто из ста по шкале оценки женской привлекательности.

— Привет, Пепеляев! — она подошла совсем близко, и вдруг подалась ко мне, прижалась на секунду и чмокнула в щеку.

За эту секунду я успел вдохнуть запах ее парфюма, почувствовать жар молодого, сильного тела, и понять, что у меня от нее форменным образом сносит крышу.

— Что пьешь? — она стрельнула на меня глазками.

Ей и краситься было не нужно — при светлых, почти белых волосах пушистые, чернющие, как вороново крыло, ресницы в сочетании с четким изгибом темных бровей могли считаться аномалией.

— Виски. Вроде как даже авалонский, — я поболтал коричневатую жидкость на дне стакана и погремел льдом, стараясь не слишком пялиться на ее грудь и вообще — не показывать, какое впечатление девушка на меня произвела.

Потому что я поплыл, это точно.

— А давай и мне! У меня был дьявольский день, у тебя — тоже. Давай напьемся, а потом будем делать всякую дичь! — жизнерадостно заявила Яся.

— А давай! Сударь, нам два по пятьдесят! — я махнул рукой и бармен мигом брякнул о стол еще двумя стаканами, добавил льда и акробатическим жестом чуть ли не из-за уха налил алкоголь.

— Это не в моих правилах — напиваться с полузнакомыми мужчинами, — проговорила Яся. — Придется знакомиться полностью и окончательно.

Она села на барный стул рядом, так, что наши колени соприкасались.

— Привет, — я отсалютовал ей стаканом. — Меня зовут Георгий, я учитель истории, и у меня в квартире за бачком в туалете спрятан пистолет Черепашина.

— Ого! — сказала она. — Привет! Меня зовут Ядвига, я без пяти минут глава клана Вишневецких и поэтому меня скорее всего скоро попробуют убить в ближайшие пару месяцев. Выпьем за знакомство?

— Определенно! — мы звякнули бортиками стаканов друг о друга. — За знакомство!

Вечер, определенно, становился все более многообещающим.

* * *

21. Эрос и Танатос

Мы классно провели время. И это было вовсе не про то, что думают о совместном классном времяпрепровождении молодого мужчины и красивой девушки глумливые бабушки у подъезда и озабоченные подростки.

Мы трепались об всем подряд: сначала — про элементалей и их придури, потом — про музыку Тиля Бернеса, Рекорд «Ансамбль» и выстрелившую в этом сезоне группу «Знаменитый Композитор». После этого, зацепившись глазами за календарь на стене — о религиозных войнах начала седьмого века, когда пламенный поэт и великий воин, святой Мухаммед Аравийский вел непобедимое «Войско Исы» на восток, штурмуя берега Инда и неся слово Божие по всему Великому Шелковому Пути… А еще — о земщине и сервитутах, о магах и магии, грядущем мире на Балканах, экстремальных видах спорта (она была водником, и тащилась от горных рек и порогов, а я — тоже мог считать себя своего рода экстремалом), и о работе, конечно.

Никогда не понимал людей, которые не хотят вне работы говорить о работе. Я обожаю свое дело, я в восторге от преподавания, мне нравится вести уроки и видеть, как одного, пятого, десятого ученика — осеняет, как дети врубаются. Это одно из самых восхитительных чувств в мире, и по какой-такой причине я не должен об этом говорить? Она тоже преподавала — в Мозырском колледже прикладной магии, и тоже относилась к этому как настоящая фанатичка. Я уверен — все студенты были в нее влюблены, притом и мальчики, и девочки.

Настолько, насколько я любил историю — настолько она любила аквамантию. Вишневецкая, кажется, знала все реки, речушки, озера, болота и ручейки на сто километров окрест и говорила о них как о живых людях. Уборть, Птичь, Ипа — все это были как будто имена хороших подруг для нее!

— А ты рассказываешь про своих Гоббса и Локка так, будто выдул с ними самовар чаю буквально вчера, — смеялась Яся, запрокидывая голову, и я снова любовался ее изящной шеей. — А они померли пятьсот лет назад! По весне я затащу тебя на Страчу, так и знай — и тогда ты поймешь, о чем я говорю…

Как обычно и бывает в самых лучших разговорах — мы понятия не имели, как связаны Уборть и Ипа с Гоббсом и Локком, и почему мы говорили о том и о другом — просто одно цеплялось за другое, и было хорошо рассказывать и хорошо слушать.

— Честно говоря, когда ты первый раз подвозила меня до Вышемира — я подумал, что ты какая-то фифа и, наверное, наркоманка, — признался я. — Для меня все это было чересчур: машина, платье, трусики на заднем сиденье… Но да, ты была «вау»! Ты и сейчас — вау, Яся. У меня от тебя голова кругом.

Мой комплимент Вишневецкая проигнорировала и закрыла лицо руками.

— Трусики? Вот блин! — она натуральным образом покраснела. — А я подумала что ты — киллер. И напугалась, и потому даже не поворачивалась к тебе. Хотя, вообще-то, ты мне сразу понравился: задумчивый какой-то, серьезный, высокий, широкоплечий, рыжий…