Как приручить дракона (СИ)

— Да-а-а? — она стояла на пороге, в весьма пикантной позе, и ее рубашка была расстегнута полностью, кроме пары самых последних пуговичек.

Под рубашкой, кроме тех самых белых трусиков, действительно, ничего не было, и я с удовольствием рассматривал открывшуюся мне весьма приятную и манящую картину молодого девичьего тела. Все у нее там оказалось очень симпатично, вот что я скажу. Даша протянула мне один из двух бокалов вина, которые держала в руках. Ее лисьи глазки искрились — она уже все для себя решила.

— А давай — будем считать это свидание пятым? — задала она странный, понятный, наверное, только женщинам вопрос.

— Пятым, десятым, каким угодно, — откликнулся я, положил ладони ей на талию и притянул девушку к себе, и поцеловал.

Даша с видимым удовольствием ответила, ее руки обвили мою шею и… И, конечно, она осталась. Она ведь все для себя решила — целых два раза. Первый — когда спустилась с корзинкой, и второй — здесь, у меня.

* * *

Трель будильника заставила меня вскочить рывком.

— Дерьмо, — выдохнул я, мотая головой и пытаясь проснуться. — На совещаловку опоздаю!

— Ну-у-у-у… — Даша пошевелилась на диване, и я засмотрелся на небольшую, но весьма эстетичную грудь, изгибы бедра и талии, которые виднелись из-под простыни. — Ну, еще полчаса? Может, на такси поедешь? Иди сюда, м?

Мне такое предложение, конечно, пришлось по душе. Да и вообще — льстило, если честно. А как по-другому? Я черт знает, сколько не был с женщиной, и, понятное дело — в первый раз — как бы это сказать помягче… Оказался несдержан. С одной стороны, говорят, для девушек это вроде как комплимент, если такое происходит не на постоянной основе. А с другой стороны, фальстарт для мужчины всегда — удар по самолюбию. Но за первым разом быстро последовал второй, а потом (гораздо менее быстро) третий, и вообще, судя по довольной Дашиной мордашке, я проявил себя молодцом, так что мог гордиться собой.

— Клаусовна меня убьет, — сказал я. — Первое совещание с моим участием, нельзя опаздывать. Может, вечером…?

— Может, и вечером! — улыбнулась она, нашла трусики, рубашку и нарочито медленно стала застегивать пуговички…

Я старался не отвлекаться: бегал по квартире, одевался, собирал вещи… Такси вызвал, оргтехнику запаковал в большой саквояж: всяко приличнее, чем сумка «мечта оккупанта»… Даша уже успела умыться, одеться, собрать волосы в хвост, сунула ноги в сандалии и вдруг, взявшись за дверную ручку, спросила:

— А кто такая Клаусовна? — ее бровки были нахмурены, будто девушка старалась что-то вспомнить.

— Директор, — я не видел причин не ответить. — Ингрида Клаусовна Гудцайт.

— Гудцайт? Она что, из школы уволилась? — ее удивление было очень, очень искренним.

— Нет, с чего бы ей увольняться? Говорю же — директор! А что? — эта складка на лбу девушки, выражающая серьезную задумчивость, меня откровенно озадачила.

— Ничего-ничего! — Даша сделала книксен, что выглядело весьма фривольно, учитывая ее наряд, послала мне воздушный поцелуй и — выпорхнула за дверь. — Пока-пока!

Я услышал только, как простучали ее сандалии по ступенькам, а потом — махнул рукой и продолжил свое стремительное броуновское движение по квартире: опаздывать точно было нельзя, да и машина такси уже стояла под окнами.

* * *

Конечно, Вышемирское такси было не чета Мозырскому. Никаких автоматически открывающихся багажников: он мало того, что был сломан, так ещё и оказался занят запаской, банками, склянками, канистрой с потеками масла и какой-то странной штуковиной в черном огромном пакете для мусора. Переднее сидение тоже было занято — бутылью питьевой воды на двадцать пять литров. На заднем сидении тоже стояли бутыли — три штуки.

— Забирайте в салон свой рундук! — предложил потный загорелый водитель. — Ниче страшного. Это просто вода, я тут в кулеры развожу попутно…

Конечно — это он решал, есть ли в этом что-то страшное. Я бы послал его к черту, но и вправду — времени оставалось впритык, потому — запихался в машину, запихал себе на колени саквояж с оргтехникой, захлопнул дверь и сказал:

— Поехали!

Наши люди в булочную на такси не ездят? Это да, это — пожалуй. А вот в школу — запросто. Подпрыгивая на ухабах, под аккомпанемент местного зверского шансона в стиле «Когда я снова выпил, догда я сразу сел…» мы промчались по окраинным улицам и закоулкам Вышемира, распугивая сонных котов, роющихся в земле кур и запоздалых алкашей. Успели!

Я ворвался во входную дверь весь в мыле и тут же кинулся к вахтерше:

— Совещание где?

— Шо? Так совещание в десять!

— Какого ж х… То есть — однако! — я медленно выдохнул и пошел выяснять, как так вышло.